Колокол ударил один последний раз и затих. Пение ослабело, когда один за другим певцы замолкали, затем наконец и вовсе стихло.
– Ты опаздываешь на ужин, как всегда. – Селия смотрела на Стюарта, который только ступил на веранду. В ее голосе было раздражение, которое, как надеялась Джесси, могли уловить лишь те, кто хорошо ее знал.
– Я мигом переоденусь. Грей, пожалуйста, присоединяйся к нам, если хочешь. Джесси, ты пригласила своих друзей на ужин?
Сама мысль о том, чтобы сидеть в столовой со Стюартом и Селией, ежеминутно делающими выпады друг против друга, и пытаться отвлечь Митча и Билли, заставила Джесси поежиться, но теперь уже ничего нельзя было изменить. Поэтому она через силу улыбнулась Стюарту, затем повернулась к молодым людям, которые стояли позади нее:
– Мы были бы рады, если б вы остались и поужинали с нами.
И Митч, и Билли с готовностью приняли приглашение. Обменявшись с ними любезностями и отправив Брэдшо переодеваться, Стюарт повернулся, чтобы тихо сказать что-то своей жене. Селия несколько минут разговаривала с гостями Джесси в своей кокетливой манере, намереваясь, не сомневалась Джесси, досадить Стюарту. Джесси видела, что он заметил это и был раздражен. Почва была явно готова для ссоры.
Что сказал Стюарт Селии, никто не расслышал, но лицо ее при этом сильно покраснело. Взрыв, которого Джесси страшилась, мог вот-вот последовать, если бы Стюарт не предотвратил его предостерегающим взглядом своей жене. Потом он взял Селию за руку жестом, который мог бы показаться любящим наблюдателю, не имеющему понятия, как обстоят дела между ними, и увлек ее за собой к двери.
– Джесси, можешь сказать Роуз, что мы будем готовы через двадцать минут, – сказал он через плечо, сохраняя неизменно любезный тон. Джесси подумала, что только тот, кто знал ею так же хорошо, как она, смог бы заметить гнев, скрывавшийся за невозмутимым спокойствием, которое он демонстрировал перед гостями. Она полагала, что для человека постороннего его рука на руке Селии выглядит скорее собственнической, чем удерживающей, и, несмотря на их разногласия, они с Селией все еще представляют живущую в согласии привлекательную пару – она, изящная, белокурая, и он, высокий, смуглый, черноволосый. Но Джесси не сомневалась, что семейная ссора последует в ближайшие же несколько минут, лишь на этот раз она, возможно, будет не слишком громкой. Ей не хотелось испытывать неловкость перед гостями.
Семейная ссора. Даже в такой неприятной ситуации, как эта, в ней была прелесть интимности, которая не давала покоя Джесси. Это лишний раз напоминало ей тот факт, что, как бы сильно ни презирал Стюарт Селию, и наоборот, они женаты. И будут вместе до тех пор, пока смерть не разлучит их. Джесси не забывала, что Стюарт дважды поцеловал ее – один раз из благодарности, а другой – со зла. Но он женат на Селии. Джесси должна помнить об этом.
Но как бы хорошо она это ни понимала, наблюдая, как они входят в дом вместе, Джесси почувствовала какую-то странную тянущую боль под ложечкой. Всего лишь на мгновение она удивилась при том напряжении, в котором находилась, она не ожидала почувствовать голод. Но потом до нее дошло, что то, что она ощущает, вовсе не голод.
Смешно, глупо, по-идиотски она ревнует Стюарта к Селии.
Глава 25
К удивлению Джесси, вечер прошел вполне приятно. Противостояние Стюарта и Селии внешне никак не проявлялось. Селии даже удалось придерживать свой язык на протяжении всей трапезы, и она не кокетничала с Митчем и Билли больше, чем это дозволялось приличиями. В сущности, она обращала большую часть реплик к своему кузену Грею, предоставив развлекать гостей Джесси и Стюарту.
Джесси с забавным удивлением обнаружила, что молодые парни обращаются к Стюарту с почтением, словно он старше их на целое поколение, а не на какой-то десяток лет или и того меньше. Он тоже избрал тот отеческий тон, какого они ожидали в ответ на свое отношение к нему. Конечно, разница в возрасте, может, и не была так уж велика, но что касается жизненного опыта, между ними лежала пропасть.
После ужина вся компания, за исключением Селии, которая сослалась на головную боль, перешла на галерею. Стюарт и Грей курили, а юноши соперничали за внимание Джесси. Постоянно ощущая бдительное присутствие Стюарта, даже когда он лениво беседовал с Греем, Джесси из кожи вон лезла, чтобы отвечать на комплименты и остроумные шутки своих гостей.
Когда стемнело настолько, что Сисси начала зажигать в доме лампы, Стюарт поднялся и выбросил свой окурок через перила.
– Ну, нам с Греем еще надо поработать. Джесси, не слишком задерживайся, ладно?
– Мы уже уезжаем, мистер Эдвардс. Благодарю за ужин.
Митч и Билли поспешно поднялись при не слишком тонком намеке Стюарта, но первым заговорил Билли. Митч следом за ним тоже поблагодарил за ужин. Стюарт кивнул им обоим и пригласил приезжать в любое время. Затем с Греем, следующим за ним по пятам, он направился в дом, предположительно в библиотеку, где проделывал большую часть бумажной работы по плантации.
– Томас, пойди и приведи лошадей мистера Тодда и мистера Каммингса, – крикнула Джесси темной фигуре, крадущейся за угол дома. Томас, она знала, направлялся на кухню к Роуз. После ужина – его любимое время выпрашивать лакомства.
– Да, мисс Джесси, – отозвался Томас, хотя Джесси показалось, она уловила тень нежелания в его голосе. Она усмехнулась. Сегодня на ужин Роуз подавала свежую ветчину и батат, за которыми следовал мелассовый пирог. Этот сладкий пирог из патоки был у Томаса самой любимой на свете едой, и он явно боялся ее пропустить. Но Роуз, без сомнения, прибережет ему кусочек, поэтому Джесси не чувствовала себя особенно виноватой из-за того, что лишает его лакомства.
– Так вы поедете к Калпепперам? – тихонько спросил Митч, когда Билли отошел, чтобы забрать свою шляпу с кресла-качалки.
– Подождите и увидите, – ответила Джесси с легкой улыбкой. Ей на самом деле нравился Митч. Он был самым красивым юношей на много миль вокруг, хотя и бледнел в сравнении с суровым мужским великолепием Стюарта (мысль, которую Джесси решительно отогнала, как только она пришла ей в голову). И он милый, добрый и…
– Как вы считаете, ничего, если я останусь еще ненадолго? Мне очень нужно кое-что вам сказать, – торопливо прошептал Митч, прежде чем Билли вернулся со шляпой в руке.
– Что это ты тут нашептываешь мисс Джесси? Если бы я не знал тебя так хорошо, то поклялся бы, что ты украдкой договариваешься о чем-то. – Билли хмуро оглядел своего друга, затем сунул Митчу его шляпу, оставив свою себе. – Вот, я принес твою шляпу.
Митч взял шляпу, но не надел ее на голову, как сделал Билли.
– Не твое дело, что я говорю мисс Джесси. И можешь отправляться домой без меня. Нам все равно в разные стороны.
– Я не оставлю тебя наедине с ней!
– Это что, оскорбление? Если да, то лучше будь готов подтвердить свои слова кулаками!
К смятению Джесси, двое молодых людей внезапно оказались нос к носу, сверля друг друга такими разъяренными взглядами, словно были врагами, а не друзьями. Она поспешно положила ладони на руку каждого.
– Мистер Тодд! Мистер Каммингс! Пожалуйста!
Они посмотрели на нее, сразу устыдившись, и отвернулись друг от друга.
– Извините, мисс Джесси, – застенчиво пробормотал Билли, метнув хмурый взгляд на Митча.
– Ничего, мистер Каммингс. И поскольку мистер Тодд так ужасно себя вел с вами, я обещаю вам танец у Калпепперов.
– Так вы поедете! – воскликнули они в один голос, разом встрепенувшись.
– По всей видимости.
– Это чудесно! Просто чудесно! И вы оставите за мной танец, – просиял Билли, затем бросил торжествующий взгляд на Митча: – Ты заметил, она не сказала, что обещает танец тебе.
– Проваливай отсюда, хвастун, пока я не забыл, что мы вроде как друзья. – Митч стукнул Билли по руке, но на этот раз было ясно, что он просто дурачится.
Билли ухмыльнулся, взял Джесси за руку, и не успела она понять, что он собирается делать, поднес ее к своим губам.