Слуга, одетый в странную красную одежду, принёс каждому из них по тарелке
супа. Аврора не говорила. Родрик не говорил. Ложки царапали чаши, звеня в пустом
зале.
- Ты пропустила снег, - наконец-то сказал Родрик. – Намело несколько дюймов
пару недель назад, но… Кажется, скоро весна.
Аврора кивнула, глядя в миску.
- Моя сестра, Изабель… Она так рада встрече, - продолжал Родрик. – Она тиха, но
очень жива. Она просто боится посторонних.
Ну, что же, Аврора была с нею согласна. Она вновь кивнула.
- Это правда, - сказал Родрик, когда закончил есть, - предсказание, - он замер и
вновь покраснел. – Прости. Ты не хочешь об этом говорить, как и прежде…
Аврора крепко сжала ложку. Они должны о чём-то поговорить.
- О чём ты хочешь меня спросить?
- В некоторых книгах говорится, что тебя развлекали магией на пирах, - он
впервые улыбнулся открыто. – Не фокусники, а маги. Настоящие маги!
- Нет, - сказала Аврора. Эта мысль заставила её содрогнуться. – Нет, это не так.
- Ох, - Родрик уткнулся в свою тарелку, но Авроре казалось, что он пристально
наблюдает за нею уголком глаза. – Люди надеялись… Я надеялся… - он умолк. –
Просто магия так часто бывает полезной…
- Надеялся? – Аврора закрыла глаза. Откуда столько наивности? – Без неё куда
лучше.
- И твоя семья не…
- Нет, - резко ответила она. – Зачем моей семье пользоваться магией? Они не
дураки! – но они использовали магию, как она думала. Если верить книге. Они
вливали её в неё, чтобы разрушить проклятье и вытащить её отсюда.
Родрик вновь посмотрел в свою пустую миску супа.
- Я сожалею, принцесса, не хочу противоречить тебе, но магия не может быть
глупа. Она привела тебя сюда.
- Проклятье привело меня сюда.
- Но все равно. . Мы жили без магии столько лет, принцесса, и ничего хорошего не
случилось с тех пор, как ты уснула. Теперь всё будет лучше. Всё ведь будет хорошо?
Она покачала головой.
- Я не могу представить магию, как что-то хорошее. Может, когда-нибудь она и
станет такой, но при моей жизни этого не было. Даже тогда было только несколько
колдунов. - мужчины, получавшие за это богатство, женщины, что сотворяли яд
вместо помощи. И Селестина - ведьма, проклявшая её. – Даже тогда они не были
хорошими людьми.
Её отец терпел некоторых колдунов, прежде чем она родилась. Это давало
надежду вылечить болезни и защитить королевство от угроз. Но после проклятия
Селестины он признал, что магия изменилась, и все, кто ею владеют, опасны для
остальных. Магия каралась изгнанием. Проклятья – смертью.
- Мой отец, - вмешался Родрик, словно уверен в том, что должен говорить. – Мой
отец говорит, что у некоторых людей сейчас есть магия. Немного. Он говорит, что они
украли её себе, и если мы будем бороться с ними, она вернётся.
- Ты не можешь украсть магию.
- Почему нет?
Она открыла рот, готовая дать твёрдый ответ, но слов не было. Магия пришла
извне, и она знала это. Она из воздуха. Одни говорили, что надо быть нечестивцем,
чтобы получить её, что вся хорошая магия использована, а осталось лишь чувство
обиды и неприязни. Но правды Аврора не знала. Она прочла много книг, но правда
магии таилась от неё, словно сама идея могла привести её к смерти.
Родрик немного помолчал.
- Она вернётся, - твёрдо сказал он. – Теперь, когда ты тут. И она будет сотворять
только хорошее, как я говорил. Я имею в виду… Иначе, почему ты ещё здесь?
Её руки дрожали. Ложка стучала о тарелку, словно барабанная дробь, и ком
потери подкатил к горлу, сжал грудь, чтобы она не могла дышать. Нет дома. Нет
семьи. Только пустые обещания истинной любви и идеи, что она восстановит что-то,
чего никогда не существовало.
Она встала. Стул со стуком свалился на землю.
- Мне надо идти, -сказала она. – Я не голодна.
Каждый шаг приносил боль в ногах, и она побежала вон из банкетного зала,
каблучки стучали по полу. Она открыла окно и прижала руки к каменной раме,
позволяя прохладному ветерку овеять лицо. Она глотала свежий воздух, закрыв
глаза.
- Принцесса?
Родрик. Она всё ещё стояла с закрытыми глазами, лицо обдувал ветер. Он
хороший. Немного незадачлив, неуверен, но приятен. Но он чужой, странный,
неуклюжий мальчишка, считавший её своей собственностью, и она не знала, что
делать. У неё не было ничего другого, никого другого, и угроза одиночества
разрывала её, мысль заставляла терять сознание. Она не могла уйти. Но и не могла
остаться тут, так близко к его глазам, неуклюже искавшим спасения в своей
собственности.
- Я сожалею, - сказала она. – Но мне надо побыть одной.
- Принцесса, мне так жаль, что я расстроил тебя.
- Я не расстроена, - она заставила себя сделать ещё один вдох и открыть глаза. –
Это место мне чужое. Я тут чужая.
- Я знаю. Но мы ведь здесь, принцесса. Здесь твоя судьба.
Она вздрогнула. Судьба.
- Почему ты продолжаешь называть меня принцессой? Это не моё имя.
- Знаю, но все так долго называли тебя так. Принцесса. Или Спящая Красавица, -
он застенчиво улыбнулся. – И это правда, ты прекрасна.
- Меня зовут Аврора.
Молчание. Он кивнул, слегка склонил голову, и щёки его покраснели.
- Я действительно хочу побыть одна.
- Конечно, - сказал он, предлагая руку, - позволь проводить тебя обратно в твою
комнату.
Она сухо улыбнулась дрожащей, сломленной улыбой.
- Не волнуйся, - сказала она. – Я знаю дорогу.
Она не спала этой ночью.
Когда она пыталась закрыть глаза, дыхание перехватывало, становилось трудно
дышать. Сердце мчалось, и руки чесались. Она была человеком, которого загнали в
совершенно чужой мир.
Она ходила взад и вперёд, ноги отбивали ритм на гладком каменном полу. Она
ускорялась с каждым кругом, стены были ближе и ближе с каждым вдохом. Если бы
она замерла на мгновение, она бы растаяла, пропала, как всё остальное. Она ходила
по комнате, смотрела на стены и руки, и пыталась обдумать всё то, что случилось.
Каждый раз снова и снова что-то било её, вполне реально. Всей её семьи, всей её
жизни не было. Она остановилась, колени подогнулись, желудок сжался и дыхание
пропало. Неуверенность скользила в эти моменты, слишком сильная, чтобы понять
её. Хотелось вновь впасть в вечный сон, но она продолжала ходить и думать о том,
что завтра её отец придёт… И это калечило её раз за разом.
Так она провела ночь.
Четыре
Туман просочился сквозь открытое окно на рассвете, обвился вокруг липкой
кожи Авроры, которая стояла, прислонившись к подоконнику. Всё тело болело, и
локти, и спина, и колени.
Город внизу оживал. Здания словно забирались друг на друга, пока не
сталкивались с огромной стеной, высокой, похожей на замковую, усеянной башнями
и флагами. Женщины спешили по мощенной улице, простирающейся под окном
Авроры, в руках у них были корзины. Несколько телег, наполненные зерном или
тканью, медленно проезжали мимо с запряжёнными в них ослами.
Дверь скрипнула.
- Аврора, дорогая! Я рада видеть, что ты не спишь.
Королева стояла в дверях. Даже в столь ранний час она казалась королевой, её
глаза были ясны и светлы, чёрные волосы заплетены. Аврора увидела свое
отражение в зеркале на стене – бледная, с искусанными губами и клубом золотых
волос. Спящая красавица, в самом деле.
- Надеюсь, я не побеспокоила тебе, - сказала королева, зайдя в комнату. – Мы
могли бы позавтракать вместе.
Аврора боролась с желанием отступить к окну.
- Но я не одета, Ваше Величество.
- Это не имеет значения, - она движением руки подманила служанку. – Тут все