Выбрать главу

Глава 23

Аврора осмотрела комнату. Ноги ныли. Голова болела. Каждый раз, когда она пыталась лежать на кровати или сидеть в кресле, она вскакивала, её жгло изнутри. Время от времени в коридоре слышались шаги, громкие, неразборчивые голоса доносились из двора, но стража Авроры стояла у двери, не открывая её, не отвечая на вопросы.

Солнце уже выглянуло над горизонтом, когда появилась королева. Её лицо было бледным и холодным, причёска распуталась, пряди спадали на плечи. Тёмные круги пролегли под глазами, губы были алы, кровь запеклась на них. Аврора бросилась к ней.

— Что случилось? Как Изабель?

Айрис дала пощечину Аврору с такой силой, что та отшатнулась. Казалось, королеву сводило судорогой. Ненависть плескалась в глазах, переполняя её. Аврора прижала руку к щеке. Кожа жгла под пальцами.

Королева втянула воздух сквозь зубы, лицо превратилось в привычную маску.

— Изабель умерла.

— Как?!

— Ты глухая или глупая? Моя дочь умерла! — Аврора смотрела на неё. Слова не имели смысла. Она пошатнулась. — Она мертва, а ты, ты, неблагодарная паршивка… — она подняла руку, чтобы вновь ударить Аврору, но остановилась в последнюю секунду, и её пальцы задрожали в воздухе.

Это не имело смысла.

— Как?

— Яд.

Аврора отступила назад, потом ещё раз, пока не упала в кресло. Вопросы срывались с губ, но она не выпускала их при виде агонии на лице королевы.

— Это должна была быть ты! — королевы выплёвывала каждое слово, словно слова приносили ей больше боли, чем всё остальное. — Они сделали это для тебя. Если бы ты ела фрукты… Если бы не кормила мою дочь…

— Я не знала, — слова царапали её горло. — Кто… Кто мог…

— А ты как думаешь? Повстанцы много лет пытались нас уничтожить! Ты видишь теперь? Видишь, на что они пойдут?

Она вспомнила слугу, которого видела во время танца. Парень с каштановыми волосами, что нёс тарелки на столы знати. Нет. Нет, это не он. Но она не могла гарантировать.

— Я убью их всех! — лицо королевы оставалось ледяным. — Я вырву их из укрытий и сожгу, и заставлю пепел кричать! И ты будешь смотреть! И будешь улыбаться и быть благодарной за всё, что мы для тебя сделали!

— Что происходит? — горло Авроры заплывало. — Свадьба…

— Будет через два дня, как и оглашено. Думаешь, мы позволим им выиграть? — дикость мелькнула в глазах Айрис, но она вновь сдержала её. — Если бы это зависело от меня, ты была бы брошена собакам! Если бы я решала, то мы бы отменили этот фарс и должным образом оплакали бы мою дочь! Но как ты заметила, я ничего не решаю! Ты выйдешь замуж за Родрика! И будешь улыбаться и благодарить мир за всё, что тебе дано. И когда ты придёшь на похороны моей дочери, ты будешь смотреть на тело убитой своими руками. Поняла?!

Аврора не ответила.

— Ты проклята. Я знала, что ты не принесёшь ничего, кроме разорения, — она ушла так быстро, почти убежала. Дверь захлопнулась, и стражник закрыл её, вновь запирая Аврору.

Её ноги подкосились, она рухнула на пол. Её голова ударилась о стул, и её пронзило тупой болью. Она не знала, как долго сидела, глядя на дверь. Ветер выл снаружи, посылая весенний дождь в окно. Аврора не могла перестать представлять девочку, которая заглянула за дверь и смотрела вверх огромными любопытными глазами, она едва доставала её до живота… а потом её рвало кровью, она вопила и кричала от боли, падала на бок, мёртвая, без звука… Это предназначалось ей, и она дрожала, чувствуя вину. Вину и грязное, отвратительное облегчение, что не съела, что жива, как говорил каждый мирской закон.

В какой-то момент она почти уснула — и проснулась в холодном поту.

Она вскочила на ноги, игнорируя дрожь, которая скользила сквозь неё, волосы, прилипшие к шее и щёкам. Она никогда ничего этого не просила. Люди умирали, и это была её вина, но она ничего не просила. Они ждали спасения от неё, а что она могла? Она улыбалась и кланялась, играла, и теперь Изабель умерла, а её мать не могла горевать. Кто сказал, что когда Аврора станет королевой, у неё будет больше власти, чем у Айрис теперь? Алиссайния не изменится через десятилетия. Она не хотела ждать голод, убийство, страх, жестокость короля и месть повстанцев, смерти невиных. Если она будет сидеть и ничего не делать, всё продолжится.

«Всегда есть выбор», — говорил Родрик.

Он верил в неё. Вера в то, что она — подарок, что вместе они сделают мир лучше. И это его награда. Он любил Изабель, и теперь она умерла, а Аврора была жива, и ничто не стало так, как должно быть.

Она хотела его видеть. Хотела извиниться, успокоить, что-то сделать. Не хотела, чтобы он был один.