Эта рыжая недотрога как ребенок. Ее нельзя было оставлять одну, такая, как она, легко может потеряться в изобилии свободы. Мне нравится общаться с ней, слушать наивные высказывания, но Софи стала хорошей подругой за этот промежуток времени, и если с ней что-то случится...
Вопреки боли в булках встаю с пресловутого барного стула и иду к выходу. Туда, куда ушел Джек. Пусть отвечает передо мной за подругу, хренов упырок!
– Кого-то потеряла? – внезапно раздается сзади.
Блядь! Чуть не наебнулась из-за этого мудака! Опять рыжий появляется тогда, когда не просят! Почему в моей жизни именно рыжие доставляют столько хлопот? Ладно, Софи можно простить, но этому идиоту подобная индульгенция не светит.
– Знаешь, да! Девственность свою ищу!
– Хочешь, помогу найти, – парень играется рыжими бровями. Тоже нажрался в говно. Странно, что на ногах стоит, а не над толчком блюет.
– Не неси хуйню, Питерсон. Помоги найти Софи.
Он что-то говорит, пока я резво направляюсь вперед. Идет сзади, как послушный пес. Фу! Как пошло!
Мы оказываемся в одном из коридоров. Люди практически разошлись по домам, осталась всего пара человек, здесь и вовсе пусто.
– Почему дикая кошечка сегодня одна? – голос рыжего недоноска слышится четче. Вот что значит приглушенная музыка. Жалко, что сюда не доходит клубный бит – не услышала бы противный голос рыжего мудака.
– Не твое дело!
– Мое, солнышко, мое.
Что? Этот лузер посмел назвать меня солнышком? Причем так ласково, аж противно стало!
– Не называй меня так!
– А как тебя еще называть? Сукой? – Питерсон усмехается. Замечаю, как появляются маленькие ямочки на щеках. Это выглядело бы мило, только не на этом противном лице! – Могу и так, тем более ты соответствуешь этому термину. Настоящая породистая сука.
Хлопок. Всего один хлопок по щеке этого идиота разделил говнючего лузера на две части. И вторая его сущность мне не особо понравилась. Она показалась озлобленной, устрашающей. И опасной.
Пора бежать, Сара. Ты реально нарвалась.
Но я не успеваю и шагу ступить. Не хватает всего пары секунд, чтобы сделать ноги и оказаться подальше от этого сумасшедшего. Всего пары секунд.
Этот рыжий ублюдок успевает быстрее, резко прижав меня к стене. Холодно, между прочим! Но эта мелочь перестает в принципе беспокоить, когда его губы касаются моих. Так резко. Так неожиданно.
И так шикарно.
А этот ботан классно целуется. С язычком, опытно так, как будто на профессионалках тренировался. Так нежно губы поглаживает, так глубоко проникает в рот, но не пытается достигнуть гланд, как любят делать парни.
А его руки! Мать его!
Если бы не они – рухнула бы нахрен, только не знаю, от чего именно. То ли от опьянения, то ли от эмоций.
Этот придурок опьяняет. Как так? Почему? Ответить я не могу. А зачем, когда мне так хорошо. Его руки так крепко держат меня за талию, в то время как опытные губы жадно втягивают меня в какую-то авантюру. И я хочу в ней участвовать, лишь бы поцелуй никогда не прекращался.
Однако упырок опять решает сделать все по-своему.
Гарри резко отстраняется от меня и уходит, оставив стоять у холодной стены. Только что целовался, как в последний раз, а теперь оставил одну.
Что это, мать его, было? Что за взрыв? Стою и не могу отойти от шока. Какого хрена он свалил? Решил поступить точно так же, как и я? Соблазнить и бросить! Не на ту напал, чмо рыжее! Сара Кларк никогда не уходит проигравшей с поля битвы!
– Сара, вот ты где!
– Патрик? – я удивленно гляжу на парня, который в мгновение ока появляется передо мной. На том самом месте, где недавно стоял Гарри. – Ты же сказал, что не придешь.
– Я за тобой. Пошли отсюда.
– Зачем?
– Здесь небезопасно. Пошли.
О чем он? Почему небезопасно? Вопросы все сыплются, а Патрик не спешит на них отвечать.
Патрик тянет меня к выходу, я семеню следом без лишних вопросов. Потому что верю парню, от которого сходила с ума.
До этого момента...
Если раньше все мои мысли были заняты Патриком, то сейчас передо мной стоят глаза, которые я избегала всяческими способами, а сейчас желаю вновь увидеть.
И мне это удается.
Последнее, что я вижу, когда сажусь в такси с парнем, это рыжую шевелюру Гарри, курящего возле клуба. Мы не отрываемся друг от друга, пока такси увозит нас с Патриком все дальше и дальше от этого злосчастного места. Я не хочу отводить взгляд, все еще прокручивая в голове наш поцелуй.
Крышесносный и опытный.
Фак! Я бы отдалась этому ушлепку, если бы он не ушел! Гондон! Какого хрена он себе позволяет? Почему я не дышала две чертовы секунды, пока такси не уехало окончательно, разделяя нас с рыжим идиотом? Хорошо, что Патрик не заметил мою загруженность. А если он узнает, что я целовалась с тем рыжим упырком? Он же мне совсем не нравится. Противный, некрасивый, чертов лузер!