Я не могу на это ответить. Набираю 999. «Скорая помощь», — спокойно говорю я.
Глава 36
Я сижу здесь так долго, у меня схватки и могут развиваться пролежни. Запах антибактериального раствора теперь проник в мою нос, и я выпила столько кофе, что у меня во рту все покрыто мехом. Я чувствую себя грязной, усталой и эмоционально истощенной.
Скорая помощь прибыла в течение десяти минут, и потребовалось еще две минуты, чтобы диагностировать состояние старого мистера Х. Острое сердечно-сосудистое заболевание. Все мы знаем, что причиной этого был шок от его открытия. Мне невыносимо думать, как виноват Беккер. Другой член семьи Хант может погибнуть из-за этой дурацкой скульптуры.
Был введен аспирин, сделана ЭКГ, и он был стабилизирован перед переводом в больницу. Все это время Беккер стоял, как зомби, в углу своего офиса, отвечая на вопросы фельдшера односложными ответами, наблюдая, как они работают над его дедом. Он полностью потрясен.
После короткой остановки в A&E, чтобы зашить неприятный порез на лбу и сделать рентгеновский снимок, чтобы убедиться, что при падении не сломались кости, дедушка Беккера был переведен в отделение высокой степени зависимости.
Старик, обычно такой жизнерадостный, хоть и немного неподвижный, на белых простынях кровати выглядит мертвенно-мертвым. Беккер молчал всю ночь, сидя как можно ближе к своему дедушке, насколько позволяла медицинская техника, нежно держа старую морщинистую руку деда. Время от времени он засыпает на несколько минут и принимает кофе, который я продолжала давать. Все, что я могу сделать, это быть здесь. Возможно, он не сможет со мной поговорить, но я здесь, спрятана в углу в неудобном кресле с высокой спинкой. Сиденье кажется резиновым. В палате душно и жарко. Мы оба все еще одеты со вчерашнего вечера: Беккер в брюках и рубашке, а я в платье, хотя теперь мои ноги украшены шлепанцами. Миссис Поттс тоже была здесь всю ночь, и это определенно было хорошо.
Легко поцеловав Беккера в лоб и сжав его плечо, миссис Поттс подошла ко мне и улыбнулась моему измученному телу. Мне почти удалось вернуть ее улыбку, когда она взяла меня за левую руку и нацелилась прямо на мое кольцо, а когда она окунулась и прижала меня, она говорила со мной сильнее, чем когда-либо с помощью слов. Затем она уехала в Убежище, сказав мне, что номер Дональда должен быть убран, готов к его возвращению, а Уинстону нужно будет прогуляться.
Это было около рассвета. Теперь я не знаю, сколько сейчас времени, и хотя мне отчаянно нужно принять душ и немного поспать, я не планирую никуда идти, пока Беккер не будет готов. Он до сих пор не сказал ни слова, и я не собираюсь его подталкивать.
Мои тяжелые глаза опускаются на меня и медленно закрываются, мышцы на спине болят, глаза тщетно борются за то, чтобы оставаться открытыми.
'Элеонора.'
Я резко вскакиваю на стуле и моргаю, но вижу Беккера на коленях передо мной. Он выглядит так, будто смерть разогрета, его волосы в беспорядке, его глаза бледны за очками, его кожа желтоватая. «Пойдем размять ноги».
Я смотрю мимо него и обнаруживаю, что мистер Х. все еще без сознания, его тело находится в том же положении, что и с тех пор, как его приняли. Кивая, я позволяю Беккеру поднять меня со стула, чувствуя слабость от усталости. Прижав меня к себе, он медленно уводит нас в сторону главного коридора. Мы оба совершенно измотаны, поддерживая друг друга, обнимая его за талию. 'Ты в порядке?' Я спрашиваю, просто ради этого. Ни один из нас не в порядке.
«Супер», — хрипит он, его голос звучит болезненно и грубо.
Мне просто не хватает энергии, чтобы сжать его в своих руках. «С ним все будет в порядке», — говорю я не потому, что мне кажется, что я должна попытаться помочь ему почувствовать себя лучше, а потому, что я искренне верю, что старик поправится. «Это не твоя вина». Я поднимаю взгляд и вижу, как он напряженно улыбается. — «Он был в порядке, когда ты его проверял?»
«Я обнаружил, что он бредет по коридору к моему офису. Сказал, что не может заснуть и берет газету. Я ничего об этом не подумал».
— Он знал об этой комнате?
«'Конечно. Это было его раньше, чем было отца, и прежде, чем оно стало моим. Но для Хантов это своего рода неписаное правило. Никто не рискнет войти в секретную комнату, если они не правят в Корпорации.» Он немного смеется. «Это как корона, если ты у власти Хантов. Корона, к которой никто не прикоснется».
«Ты не должны был знать, что он нарушит неписаное правило».
Он вздыхает, когда мы подходим к кафе, и Беккер направляется прямо к вазе с фруктами, решительно пробираясь сквозь нее. Я смотрю, как он хмуро ищет свой любимый фрукт, в конце концов выбирает яблоко и держит его. «Никаких пятен», — ворчит он, отбрасывая с пятном и беря еще одно. Он внимательно его осматривает и неодобрительно рычит.