Моя губа дрожит.
«Его талант — наследие, дорогая. Историческое наследие, которое, я надеюсь, никогда не умрет, потому что оно особенное. Это так важно. Hunt Corporation — законная компания». Она резко кивает головой, соглашаясь со своим утверждением. «Это уважают, ценят и приносят прибыль. Но это не так захватывающе, как…
«Воровство», — вмешался я, прежде чем сумасшедшая старушка успела закончить.
Миссис Поттс это не беспокоит. «Законный бизнес не удовлетворяет потребности смельчаков-охотников Хантов». Она злобно усмехается, ошеломляя меня. Ей промыли мозги. Должно быть. Люди отдали свои жизни во имя волнения. Я собираюсь указать на это, когда она поднимает палец, заставляя меня молчать, как будто полностью ожидая моего аргумента. «Я не говорю о скульптуре, Элеонора. Его нужно найти, а не украсть. Если он вообще существует. Но этот квест нужно похоронить вместе с трагедиями, которые он принес семье Хант. Это проклято». Ее глаза смотрят на меня серьезно. «Я говорю о пугающих способностях, которые унаследовал наш мальчик», — продолжает она, слегка сжимая мою руку, обеспечивая мое внимание. «Его дедушка был хорошим. Его отец был великим. Но Беккер мальчик… ' Миссис Поттс замолкает, как будто пытается подобрать правильные слова, чтобы указать на мою незаконную любовь. Я могу предложить ей миллион. «Беккер мальчик — мастер», — заявляет она. «Он вернется, помни мои слова. Поверь, это просто легкое неудобство. В аду нет кошки, есть шанс поймать Беккера Ханта. Он слишком умен. Слишком хитер. Слишком решителен. Ты должны это знать, Элеонора. Где твоя вера в него?
Я закрываю глаза, чтобы сдержать слезы, напоминая себе, что каждый день, который я провела с Беккером, была для меня сюрпризом, будь то шокирующее откровение в форме его теневых действий или столь же шокирующее откровение в форме его преданности или доверие. Я обнаружила, что обожаю его чуть больше с каждым часом. И я знаю, что эти чувства вернулись. Тогда у меня была вера. Мне это нужно сейчас больше, чем когда-либо.
Не выходи пока из моего лабиринта, принцесса. Мы еще не закончили.
Я проглатываю этот бешеный клубок эмоций и пытаюсь взять себя в руки. «Я просто хочу его вернуть», — бормочу я, внутренняя боль усиливается до такой степени, что становится невыносимой. Я не знаю, сколько еще я смогу так продолжать. Есть работа, которую нужно сделать, но сосредоточиться на ней невозможно.
Миссис Поттс тянет меня к себе и крепко обнимает, успокаивающе похлопывая по спине. «Я знаю, дорогая. Все мы хотим.'
«Почему он не позвонил?» Не было ни слова, ни одной критической истории об аресте в связи с украденным рубином. Конечно, это заслуживает освещения в печати. Конечно, Беккер знал бы, что я схожу с ума и хотя бы связался с нами.
«Я уверена, что на это есть веская причина».
«На подобие?»
Долгое молчание вскоре подсказывает мне, что у нее нет ответа. Это не помогает. Неизвестное окаменело. «Позвони своей матери и Люси. Обе задаются вопросом, что происходит.»
— «Вы им сказали? Боже, как мне это объяснить?»
Миссис Поттс смотрит мне прямо в глаза. — Я ничего не сказала, дорогая.
Глава 38
Я знаю, что это плохая привычка, и мне не следует ее поощрять, но то, что Уинстон свернулась калачиком на кровати Беккера, утешает. Услышав его глубокий рокочущий храп, я в какой-то мере заглушила мой бегающий разум, хотя меня безосновательно раздражает, что Уинстон так легко засыпает.
Проверив маму, убедившись, что все в порядке, и послушав ее болтовню о чудесах Лондона, я звоню Люси. «Марк попросил меня переехать к нему!» она кричит в трубку, и я впервые за несколько дней улыбаюсь.
'Я рад за тебя.'
«Я тоже рада за себя! Эй, Беккер что-нибудь узнал об украденном рубине? — спрашивает она, и я напрягаюсь. «Ты знаешь, раз он в той игре».