Мистер Деннинг, поспешно добавила она. Пожалуйста.
Блять, она убивала его. Но этот урок в приоритете. Ему могло не нравиться, что она выбрала прийти сюда ради денег, но он отказывался позволить ей думать, что он видит в ней шлюху.
Покачав головой, он постарался не смягчиться под ее молящим взглядом.
Ты мой сабмиссив и моя жена.
Да, но...
Нет, поправил он. С нашей брачной ночи я не притрагивался к другим женщинам. И чтобы внести ясность, если бы я собирался использовать тебя только для собственного удовольствия, ничто бы не остановило меня от того, чтобы трахнуть тебя прямо сейчас, а в особенности негодование, которое ты почувствуешь позже. Я хочу, чтобы ты подумала об этом, миссис Деннинг. Я скоро вернусь.
Глава 4
Дверь за Джейсоном закрылась, и Джиа осталась в его постели одна. Его слова звенели в тишине комнаты и резонировали через все ее тело. Его внезапное исчезновение заставило ее чувствовать себя абсурдно одинокой, однако с его уходом, дрожь, которую мог породить в ней только он, не прекратилась. С обнаженной грудью и киской, она не могла не ощущать свою уязвимость. А также не могла унять сердце, подскочившее к горлу.
Что происходит, черт подери?
Как для офицера полиции, мысль о том, что она в некоторой степени против своей воли, была связана в мужской спальне, должна была бы обеспокоить ее. Но Джейсон перевел ее на бумажную работу, потому что не хотел, чтобы она пострадала или выслеживала убийцу Тони. Ее муж никогда бы не причинил ей физического вреда. С другой стороны, вероятнее всего он заставит ее сердце обливаться кровью, словно бы она уже не страдала с момента их разлуки.
Если прямо сейчас он возбудил ее не для того, чтобы выжать из ее тела каждую монету, то для чего он прикоснулся к ней? Чтобы доказать, что он может завести ее либидо? Или нечто абсолютно иное? Все в его поведении за последние двадцать четыре часа, смущало ее. Она допускала, что он хотел развода и что заставит ее заплатить своим телом, прежде чем расстанется с деньгами. Теперь же... она не была в этом уверена. Если он привел ее сюда только чтобы воспользоваться, прежде чем избавиться на законных основаниях, зачем тогда утверждает, что хранил ей верность? Или произносит ее фамилию так подчеркнуто, словно чтобы напомнить ей, что как минимум на бумаге она все еще была его женой.
Однажды она уже поверила, что он ее любит. Он никогда не говорил об этом ни слова, но то, чего ему не хватало словесно, он с лихвой компенсировал сотней других способов, подобным его сверх меры романтическому предложению. Или еще, помня о том, что ей нравятся лилии "Старгейзер", он завалил их скоропалительную свадьбу огромными букетами.
Или то, что у него оказался шоколадный мусс, который она любит?
Джиа закрыла глаза. Почему все не могло быть по-другому? В ночь, когда они с Джейсоном поженились, она была на вершине мира. Он был самым красивым женихом. Каким-то образом, за менее чем двадцать четыре часа, он предусмотрел каждую деталь их свадебной церемонии. Он даже отобрал несколько безумно красивых свадебных платьев, которые были доставлены к ее двери, чтобы она могла выбрать одно и при необходимости ушить или убрать под себя длину.
Той ночью она была Золушкой на балу, на один волшебный вечер попав в его блестящий мир, она обманывала себя, воображая, что принадлежит ему. Звонок ее телефона, сообщающий об убийстве Тони стал для нее последним ударом часов в полночь. Реальность вырвала ее из фантазии. Внезапно, она поняла, что ее брат ушел навсегда, родители не знают о том, что у нее есть муж, и у нее имеется куча обязанностей, которые никуда не денутся только потому, что она оказалась достаточно глупой, чтобы выйти замуж за мужчину, которого не сможет удержать.
Когда она мысленно переборола себя и дала Джейсону уйти, Джиа была уверена, что через месяц-два он ее забудет. Максимум шесть. Но спустя почти год, похоже, ему претила идея отпустить ее насовсем.
Была ли вероятность того, что он все еще интересовался ею?
Джиа бросила взгляд на часы. Он ушел всего десять минут назад. А ощущалось почему-то, как неделя. Но это не было новым. На протяжении нескончаемых месяцев после их свадьбы, нахождение вдали от Джейсона было не просто болью, а настоящей чумой, непрекращающейся тоской, преследовавшей ее дни и ночи. Всего лишь слегка попробовав его этой ночью, у нее внутри запела нужда во сто крат хуже, требуя, чтобы она была к нему как можно ближе.
Что она собиралась делать с их браком? Поскольку у нее все еще оставались к нему чувства, она не знала, каким образом сможет снова сможет отбросить здравый смысл. Но даже если для них двоих "жили долго и счастливо" являлось фантастикой, при мысли о том, чтобы отпустить его вновь, ее сердце сжималось.
Внезапно дверь открылась, прерывая ее мысли. Она автоматически притянула ноги к груди, чтобы по возможности прикрыть как можно больше наготы.
Джейсон насмешливо приподнял бровь.
Опусти их.
Он оставался неподвижным, пока она не подчинилась, вновь выпрямив их на постели, обнажив при этом грудь.
Раздвинь их, потребовал он.
Она усердно пыталась подавить гнев и коварное возбуждение. Она ни за что не должна позволить ему узнать. Хватит того, что она умоляла его. Глупо. Джейсон слишком много командовал ею. Она выдала себя, показывая, как сильно хотела, чтобы супруг дал ей больше.
И, тем не менее, не сумев побороть дрожь, она развела бедра. Его взгляд тотчас же упал на ее промежность, и в глазах блеснуло удовлетворение. Она сгорала от желания и стыда.
Прекрасно. Еще мусса? спросил он, потянувшись к прикроватной тумбе и беря в руку хрустальную посуду.
Шоколад был наивкуснейшим. Поскольку Джейсон обычно мог привезти или оставить какую-либо сладость, она подозревала, что у него был кто-то, кто готовил для нее десерты. Этот неожиданный жест был милым и мало ассоциировался с мужчиной. Но Джиа уже видела эту его сторону и знала, что она существует. Да, сегодня ночью он вел себя, как засранец, но она ожидала худшего. Ему причинили боль, и он был зол, и большая часть вины за их неудавшийся брак лежала на ней. Бросать ему в лицо его заботливость было бы ребячеством.
Да, пожалуйста.
Он расслабился, словно был приятно удивлен тем, что она не отказала ему. И опять же, после стольких месяцев отторжения, почему он должен ожидать от нее что-либо еще? Чувство вины начало съедать ее вновь.
Откройся. Джейсон присел на край постели и зачерпнул ложку мусса, затем поднес шоколадный комочек к ее рту.
Она охотно открыла рот и просмаковала все богатство вкуса, пока он кормил ее. Независимой женщине внутри нее не должно было все это нравится, но к чему лгать? Временами, он мог быть настолько внимательным и нежным, что она просто таяла.
Так, в молчании, он клал ей на язык кусочек за кусочком до тех пор, пока она не проглотила последний. Джиа не смогла сдержать слабый счастливый вздох.
Спасибо. Это было невероятно.
Джейсон откинул прядь волос с её лица.
На здоровье. Как твои руки и запястья?
Несмотря на то, что была закована, она чувствовала себя на удивление комфортно.
Я в порядке, если не считать того, что не знаю, почему ты оставил меня связанной. Я не собиралась никуда уходить.
Не собиралась, подтвердил он. Но тот оргазм, о котором ты умоляла ранее, принадлежит мне. Я ждал его почти год. И не собирался позволять тебе получить его от твоей же руки.
Я бы и не стала.
Он пожал плечами.
Я решил не рисковать. Ты все ещё голодна?
Сегодня на ужин было более того, что я ем за три дня. Я сытая.
Губы его сжались.
Ты похудела.
Когда у меня стресс, я не могу есть.
Джейсон не стал это комментировать, он просто потянулся к дальней части кровати, чтобы освободить её запястье. Его торс навис над её грудью, их лица разделяю всего несколько сантиметров. Джиа не могла отвергать факт того, насколько сильно ей хотелось его поцелуя.
Вместо этого, он смотрел на неё молча и загадочно, словно бы пытался рассмотреть её душу. Его синие глаза завораживали. Его сильную челюсть покрывала щетина. Широкие плечи закрывали очень большое пространство позади. Господь знает, в постели он был хорош. Вероятно, она могла бы сопротивляться этому, если бы не любила его.
Наконец, он отщёлкнул застежку и левый наручник был расстегнут. Джейсон отодвинулся и отстегнул второй, а затем начал массировать её плечи.
Болят?
Джиа была не настолько глупа, чтобы лгать. Кроме того, она подозревала, что в ближайшем будущем её запястья вновь окажутся в этих наручниках.
Немного.
Пойдём со мной.
Он снял с неё обувь и помог встать на ноги.
Проглотив вопросы, она проследовала за ним в роскошную ванную комнату, он начал набирать в ванную воду. Когда вода стала тёплой, он поставил заглушку и добавил немного экзотического масла для ванной с ароматом кокоса и мускуса, а затем обернулся к ней.
Под тяжестью его взгляда, она сглотнула. Проскользив кончиками пальцев по её плечами, он сдвинул вниз по её рукам пеньюар, а затем и вниз по телу. Когда она осталась стоять перед ним обнажённой, на его лице проявилось первобытное вожделение. Это выражение его лица говорило о том, что прямо в эту секунду он хочет бросить её на пол и оттрахать. И Джиа хотела позволить ему это.
Он протянул ей руку, оглядев ее с ног до головы.
Входи.
Ему даже в голову не пришло, что она может не подчиниться. Она закрыла глаза от удовольствия, когда теплая вода обволокла ступни и устремилась к лодыжкам.
С тех пор, как она переехала к Миле и детям, единственная ванная в маленьком домике, находилась в другом его конце, а Джиа терпеть не могла вторгаться в пространство детей. Она скучала по роскоши погружения в теплую, благоухающую воду.
Откинься назад, Джейсон помог ей улечься в воде.