— Хорошо. — я подняла руки вверх, не заботясь о том, что меня увидят в бюстгальтере. Мужчина шумно сглотнул, но футболку все же снял с меня. Я тут же натянула одеяло по самую шею.
— Футболка в шкафу. — простонала я и откинула голову на спинку кровати. — Есть хочется.
— Есть это хорошо. — ответил мужчина, роясь в моих футболках.
Наконец, найдя чистую вещь, он помог мне ее надеть и я медленно легла обратно.
— Галина Тимофеевна приготовила тебе какой-то суп, я сейчас принесу.
— Спасибо.
Мне показалось или я правда уснула на короткое время. Открыла глаза, когда в нос ударил запах еды. Я резко открыла глаза и встретилась взглядом с Глебом Викторовичем.
— Я решил поужинать с тобой здесь. Ты не против?
— Вы? — удивилась я, поворачивая голову в сторону подноса. На нем и правда стояли две порции. — Конечно нет.
Мужчина пододвинул себе стульчик и сел на него. Мы молча принялись за еду, по которой я оказывается скучала.
— Вкусно? — спросил мужчина, посматривая в мою тарелку. У него была какая-то рисовая лапша с соусом.
— Хотите попробовать?
— У тебя из тарелки? — удивился он.
— А что такого? Если только вы брезгуете, конечно.
— Ничего подобного. — отобрав у меня ложку, он попробовал вкусный суп от Галины Тимофеевны. — Когда я болею, мне такие супы не готовят. Хочешь попробовать? — кивнул он на свою тарелку.
— Хочу. — мужчина надел на вилку лапшу и протянул мне. Я сразу же открыла рот и съела содержимое. — Я такое не ела никогда. Очень вкусно. — Глеб Викторович протянул к моему лицу руку и вытер уголок моего рта.
— Соус. — хриплым голос ответил он.
Стало как-то неловко и я быстро сменила тему.
— Как там Захар? — сердце защемило от тоски по сыну.
— Сегодня он побудет у себя в комнате, на всякий случай.
— Спасибо. — улыбнулась я.
— Соскучилась по нему?
— Очень. — глаза вдруг наполнились слезами. — Он не может долго без меня, начинает плакать и кричать "мама".
— Лера, он с тобой в одном доме. — мягко улыбнулся он и неожиданно провел тыльной стороной ладони по моей щеке. — Ты прекрасная мать.
Мне стало неловко за проявленную слабость, еще и прикосновения Глеба Викторовича вызвали во мне противоречивые чувства.
Я аккуратно отодвинулась и опустила глаза на свои руки. С каких пор наше общение стало таким плотным? Он ненавидел меня всегда, а я всегда его боялась. К тому же он отец моего погибшего мужа, это ужасно…
— О чем задумалась? — спросил мужчина.
— То что сказала Марина тогда… это правда?
Я посмотрела ему в глаза и сразу всё поняла. Стало мерзко от самой себя, от ситуации в целом.
— Я не хочу с тобой переспать, Лера. — тихо проговорил он. — Ты прекрасная девушка и мне нравится с тобой общаться. К тому же мы не чужие люди.
— Даже если бы вы действительно желали меня, как женщину. Я бы не смогла… — я покачала головой. — Об этом даже думать стыдно.
— Я уже всё сказал. — вдруг холодно бросил он и встал. — Я приду позже и принесу лекарства. — сказав это, он взял поднос и вышел.
Я откинулась на подушку и заплакала. Заплакала от того, что моё тело реагирует на прикосновение этого мужчины. Нам нельзя, я не смогу, это подло.
Как он может думать о таких вещах? Я ведь жена его сына? Я не чья-то жена, а его погибшего сына. Нельзя… это мерзко и грязно…
Глава 7
Глеб
Как же бесили её слова "мерзко" и "нельзя". Кто сказал, что нельзя? Кто придумал эту херню?
Я с каждым разом все труднее себя сдерживаю, чтобы не накинуться на Леру. Меня манят её мягкие губы, ее острые скулы и ее светлые глаза. Я хотел ее до безумия, словно одержимый.
Я видел, как ускоряется её дыхание от моих прикосновений. Видел, как расширяются ее зрачки, когда я касаюсь её лица. Но сука, гребное нельзя выводит из себя.
Я ушел к себе в кабинет, в котором с завтрашнего дня начнется ремонт. Не хочу, чтобы Лера избегала этого места, вспоминая Илью.
Я так и не открывал конверт, что прислал мне Гоша. Там была вся информация про пассию Ильи. Никогда бы не подумал, что мой сын не любил Леру.
Но как не откладывай, а вскрыть конверт придется. Что я сделал.
Много фотографий, где девушка одна и с покойным сыном в обнимку. Хрен с ними с фотками, их я уже, итак, видел.
— Рогова Мария Романовна. — начал читать я вслух. — Точно Рогова, раз с женатым закрутила. — ненавидел я таких баб, что спали с женатыми. Всегда их призирал. — Двадцать один год. Чего? — Я округлил глаза. Что-то Илью совсем понесло не туда. Она же младше Лерки. — Есть сын Сергей, три года. Отец мальчика… — я прикрыл глаза. Конечно же отцом являлся Илья.