Энтони был обещан Марлен чуть ли не в момент ее появления на свет. Союз между семьями Кристианов и Ризов был почти легендой. Отец Энтони и Александра Огастес дружил с молодым графом Уиткомом еще до той поры, как оба вступили в брак, и они вместе создали нечто вроде монополии, став компаньонами в производстве изделий из чугуна и стали. Фабрики Кристиана и Риза успешно конкурировали в ценах с другими фабриками, производящими пушки, ружья и прочее вооружение во время войны на Пиренеях, чем и обеспечили своим семьям баснословные прибыли. Молодые люди были единомышленниками, и мощный блок, организованный ими в палате лордов, лишь укрепил их дружбу. Все знали — если Кристиан и Риз голосуют за какой-то законопроект, значит, этот законопроект будет принят.
Казалось вполне естественным, что этот союз продолжат их дети, и Энтони ничего не имел против женитьбы на Марлен, хотя ему было пятнадцать лет, когда она родилась. Алекс помнил, что она хорошенькая, приветливая, но она еще не вышла из классной комнаты, когда Энтони погиб. Три года назад ее вывезли в свет, и Алекс решил, что лучшей возможности продлить герцогский род и тем самым выполнить свой долг ему не представится. Его титул требовал, чтобы брак был хорошей сделкой, и Марлен вполне соответствовала этим требованиям. Больше того, ее воспитывали как будущую супругу герцога, она была мила, с ней было удобно и спокойно. И два года назад, когда Марлен исполнился двадцать один год, он сделал ей предложение.
Алекс обернулся, услышав звук открывающейся маленькой двери.
— Добро пожаловать домой, дорогой. — В комнату вплыла его мать Ханна, следом за ней Марлен под руку с его младшим братом Артуром.
Алекс подошел к герцогине поздороваться.
— Спасибо, матушка. Надеюсь, вы в добром здравии?
— Разумеется! Небольшая боль в спине — вот и все, на что я могу пожаловаться, — улыбаясь, ответила Ханна. — Но об этом даже не стоит говорить. Ты будешь рад узнать, что лорд и леди Уитком гостят у сестры леди Уитком в Брайтоне. Поскольку это недалеко, я пригласила Марлен провести у нас конец недели.
— Очень рад! — Алекс чмокнул Марлен в щеку. Та слегка зарделась и опустила глаза.
— У вас усталый вид. Вы плохо спали? — прошептала она.
— Я чувствую себя прекрасно, Марлен.
— Это правда? А мне кажется, вас что-то тревожит.
— Дела. — И, поздоровавшись с Артуром за руку, Алекс добавил: — Ост-Индия.
— Опять? Господи, Алекс, с этим нужно кончать!
Хмыкнув, Алекс сел на кожаную кушетку. Артур опустился рядом, а Ханна расположилась у камина.
Марлен убрала с кресла сюртук Алекса и села рядом с Ханной. Алекс пересказал Артуру содержание полученных писем, рассеянно вертя в пальцах пустой стакан из-под виски. К нему подошла Марлен.
— Хотите выпить, дорогой? — тихо спросила она.
Он протянул ей стакан, скользнул по ней взглядом и перевел его на Артура, который оценивал все «за» и «против», связанные с инвестированием в Ост-Индскую компанию. Марлен принесла виски и протянула стакан Алексу.
Краешком глаза он следил, как она возвращается на свое место. И вдруг подумал, что девушка иногда напоминает хорошо выдрессированную собаку. Приняв красивую позу и держа на коленях его сюртук, она смотрела на окружающих, не произнося ни слова, лишь улыбалась. Ханна сидела на краешке кресла, подавшись вперед. Она внимательно прислушивалась к разговору сыновей о высоких пошлинах и необходимости экономической реформы, время от времени подавая реплики.
Беседа продолжалась до тех пор, пока не появился Финч. Он подошел к Марлен, взял у нее сюртук Алекса и доложил, что ванна для его милости готова. Алекс допил виски и встал.
— Извините меня, — обратился он к матери и Марлен и направился к двери. — Полагаю, ужин будет в обычное время? — бросил он через плечо.
— В восемь часов, дорогой. У нас ужинают лорд и леди Уитком.
Алекс кивнул и вышел. За ним последовал Финч.
Ханна Кристиан, вдовствующая герцогиня Сазерленд, смотрела на Алекса поверх краешка своего стакана и тихонько вздыхала. Его красивое лицо не выражало никаких эмоций, так же как и глаза. С тех пор как Алекс стал герцогом, Ханну не покидала тревога. Быть может, это было глупо с ее стороны, но она ничего не могла поделать. Артур наслаждался жизнью, с радостью встречая каждый наступивший день, чего нельзя было сказать об Алексе. Он слишком серьезно относился к своему положению, ответственность давила на него тяжким бременем. Ханна не могла понять почему. Ведь он сильный, способный, обладает острым умом, схватывает все на лету. Это и позволило ему увеличить семейное состояние в несколько раз, что превзошло самые смелые ожидания Ханны.
Поскольку он взял на себя все заботы о капиталах семьи, а его деятельность в палате лордов получила высокую оценку, весь Лондон, пожелай того Александр, пил бы за его здоровье. В Англии не было человека, пользовавшегося большей популярностью. Молодой, необычайно богатый, чрезвычайно красивый, он пользовался огромным авторитетом среди пэров. И при этом выражение скуки, а то и беспокойства не сходило с его лица. Ханна перевела взгляд на Марлен, сидевшую справа от Алекса со спокойной улыбкой, предназначенной ему одному. Алекс же едва замечал ее.
Это и беспокоило Ханну.