— Я сильно сомневаюсь, что история, рассказанная вами, лучше, — раздался в дверях раздраженный голос миссис Питерман. Она положила на стол две только что испеченные буханки хлеба, которые Лорен тут же принялась резать.
— Это не история, миссис Питерман, — сказала она весело. — Это факт!
— Нет он пират, — весьма авторитетно заявил Леонард, подходя к столу. — На нем замечательные пиратские сапоги.
— Уверяю вас, — возразил мистер Кристиан, — что такие сапоги не сгодились бы даже самому захудалому пирату.
Лорен подняла глаза; атлетическая фигура Алекса заняла весь дверной проем, он улыбался детям, и у нее опять закружилась голова. Опустив глаза, она заметила, что отрезала кусок хлеба величиной с кирпич. Поспешно разрезав его на три части, молодая женщина приветливо улыбнулась мистеру Кристиану, чувствуя, что сейчас окончательно растает как масло.
Она указала ему на стул.
— Пожалуйста, садитесь, мистер Кристиан. И прошу вас, не судите этих мальчиков слишком строго. С тех пор как Пол стал им читать вечерами разные истории про пиратов, они в каждом мужчине видят разбойника, промышляющего в открытом море.
Лидия все еще стояла в дверях, не сводя глаз с мистера Кристиана.
— Лидия, — мягко окликнула ее Лорен, и девочка медленно подошла к столу. Она не могла оторвать глаз от мистера Кристиана, так же как сама Лорен. Обычно Лидия не могла говорить почти ни о чем, кроме как о Рэмси Бейнсе, в которого была отчаянно влюблена, но усевшись напротив мистера Кристиана, уставилась на него, разинув рот в полном восторге, так что Лорен едва не расхохоталась. Она прекрасно понимала, что чувствует Лидия.
— Я не пират, — сообщил Алекс детям, — по крайней мере последние пять лет не был им. Констебль Ричарде… — Он замолчал, бросив на детей лукавый взгляд. За исключением Салли, пытавшейся вылепить из хлебного мякиша куколку, у всех на лицах был написан неподдельный ужас. Алекс беспечно пожал плечами. — Простите. Я не хотел бы утомлять вас подробностями, — сказал он и с удовольствием принялся за тушеное мясо.
Лорен сдержала смех и подтолкнула локтем Лидию, чтобы та взяла себе хлеба.
— Констебль Ричарде? Какая ирония судьбы! — сказала она, пододвигая миску Салли. — Говорят, он много лет преследовал какого-то злого пирата. — Замолчав, молодая женщина посмотрела в окно. — И так и не поймал его — говорят, ему по сей день мерещится этот пират. Но, разумеется, это другой констебль Ричарде.
Она глянула на мистера Кристиана, который ответил ей озорным взглядом. Дети, озадаченные, молчали, внимание их было приковано к мистеру Кристиану. Что он ответит? Напряжение достигло предела.
— Конечно, другой, — медленно проговорил он, и напряжение сразу спало. Все разочарованно опустили плечи. — Если только речь не идет о Роберте Ричардсе?
Внезапно все снова подались вперед, ложки замерли на полпути от мисок ко ртам, и взгляды устремились на Лорен.
— Ну конечно, о нем. Вы его знаете?
Разумеется, он его знает, и мистер Кристиан принялся плести фантастическую историю о морских приключениях, вкрапливая в нее увлекательные рассказы о том, как он встречался лицом к лицу с воображаемым констеблем Ричардсом. Дети сидели как околдованные, едва прикасаясь к еде. Лорен была в восторге. Ей хотелось обнять его. Он вел себя с детьми уважительно и с достоинством. Хотелось плакать, потому что он словно не замечал ужасного родимого пятна на лице Леонарда. Ее восхищение мистером Кристианом выросло во время обеда до опасных, можно сказать, пугающих размеров.
К всеобщему сожалению — не считая миссис Питерман, — обед кончился слишком быстро. Нехотя, но твердо Лорен отправила детей заниматься своими делами, поцеловав каждого в лоб. Всем им хотелось остаться с мистером Кристианом, как и ей самой.
И она нашла бы способ осуществить это, не сочти мистер Голдуэйт этот момент самым благоприятным для своего появления. Стук в дверь раздайся, как раз когда Лорен наливала чай. Спустя мгновение аптекарь вошел в маленькую столовую, неся в руках большой букет привядших маргариток; его щеки, похожие на яблочки, пылали. Если в доме и мог появиться кто-то хуже Итана, так это Тэдиус Привереда. Ну почему он должен был появиться именно сегодня?
— Добрый день, мистер Голдуэйт, — устало проговорила Лорен.
— Добрый день, мисс Хилл, — засопел аптекарь. — Простите мне мою дерзость и позвольте преподнести вам букет маргариток. Говорят, они в моде, и я решил, что они украсят ваш туалетный столик, — сказал он, скользнув взглядом по мистеру Кристиану.
— Благодарю вас, мистер Голдуэйт, — равнодушно отозвалась молодая женщина, — но у меня нет туалетного столика. — Из вежливости она встала, взяла эти проклятые цветы и быстро поднесла к лицу, чтобы скрыть краску стыда. О Господи, что подумает мистер Кристиан! — Мистер Голдуэйт, позвольте представить вам мистера Кристиана, — сухо проговорила она, повернулась и сунула миссис Питерман, стоявшей у нее за спиной, цветы, за что и получила очередной неодобрительный хмурый взгляд.
— Как поживаете, мистер Голдуэйт?
— Прекрасно, сэр. Я раньше не встречал вас здесь. Вы занимаетесь благотворительностью?
Лорен вздохнула.
Мистер Кристиан пропустил мимо ушей довольно бесцеремонный вопрос аптекаря и сказал, поднимаясь из-за стола:
— Мисс Хилл любезно привела меня сюда после того, как мой конь захромал. Теперь я направляюсь в Пемберхит за помощью.
Лорен, осознавая всю безрассудность своего поведения, бросилась к нему.