Внезапно на дороге появилась третья машина, словно в замедленной съемке, увидел, как она стремительно приближается ко мне. В панике я резко вывернул руль в противоположном направлении, но это не спасло меня от удара. Машина врезалась в бок моего автомобиля с такой силой, что меня отбросило на сиденье, а мир вокруг закружился в калейдоскопе огней и звуков. В следующий момент я потерял сознание и не помню, что происходило дальше.
Чьи-то крепкие руки подхватили меня, и я почувствовал, как меня куда-то несут. Затем меня резко бросили на пол, услышал глухой удар. Грубый бетон царапал кожу, вызывая острую боль. В висках пульсировало, и каждый удар сердца отдавался в голове мучительной болью.
— Очнулся? — грубый женский голос эхом отражается от стен.
С трудом фокусирую взгляд, и первое, что бросается в глаза, — это ярко-красные туфли-лодочки на шпильке. Поднимаю глаза выше и вижу чёрное платье, которое плотно обтягивает фигуру. Ещё выше… Пока не встретился с этими глазами.
Как такое возможно? Голова слегка ещё кружится, сильно подташнивает. Черт, кажется, у меня сотрясение. Пытаюсь встать, тут же чья-то нога надавливает на спину, припечатывая обратно к полу.
— Ты рад нашей встрече? — голос ледяной, как металл.
— Ты же мертва, — я наконец-то перестаю пытаться встать, но мысли всё ещё путаются. — Как такое возможно? Я своими глазами видел твоё тело… — её заливистый смех звучит совсем тихо, словно эхо из далёкого прошлого.
— Не волнуйся, ты тоже скоро умрешь, — зловеще произнесла она, и ее красные губы медленно расползлись в улыбке, обнажая острые зубы.
Элеонора Блейк… Она замешана во всем.
— Даже не поведаешь свою историю? — Рина… Её это убьет. — Как тебе удалось провернуть свои похороны?
Руками машет своим помощникам, и они, словно по невидимому сигналу, подхватывают меня и усаживают на стул.
— А ты так и не понял и даже не проверил всё? У меня была сестра-близняшка, преданная, как собака, Бен об этом не подозревал, — женщина садится напротив, в её зелёных глазах сверкает ненависть, как острый нож. — Мне нужно было сбежать, невозможно было одновременно управлять бизнесом и изображать хорошую мамочку-копа. Так что я её убила, а сама вернулась к своим обязанностям, вновь погрузившись в мир лжи и интриг.
— Ты хотела убить мужа… Ладно он, но Рина, — сжимаю челюсть, зубы наливаются готовностью раскрошиться от злости и предательства. В ней нет остатка человечности, только холодный расчёт и бездушная решимость. В этом жестоком зрелище, где любовь обернулась ненавистью, всё становится ясно: в её мире нет места слабостям. — Зачем?
— Бен начал мешать моим планам, сначала думала его убрать быстро, не привлекая внимания, но это не мой стиль, и решила действовать более изящно. Сначала с помощью некоторых знакомых стала детективом, а потом влюбила в себя Бена, — женщина смотрела сквозь меня, — но я забеременела… Чертова девка Рина всё испортила. Ты считаешь меня монстром… Но мне нравилась эта девчушка, но ты и мой ублюдочный муж начали портить мою игру. Выход один: убрать вас с дороги, а после того как она связалась с тобой, она больше мне не дочь. Лишь пешка, которую я уберу с дороги.
— То что Шон её пытал, твоя идея?
— Это было её наказание за связь с тобой.
Прошло уже семь долгих дней. Каждый день слышу шаги, но это всего лишь охрана, проверяющая камеры и разносящая еду. Тишина и одиночество стали моими постоянными спутниками.
Меня убьют, было понятно, а после займутся моей девочкой. Не позволю этой суке и на шаг приблизиться к ней. Убью голыми руками, и плевать, если она потом возненавидит меня.
Глава 38. Предать может кто угодно
Рина (Анна).
— Что там произошло? — голос предательски дрожал, пока отец перевязывал его рану, его руки тряслись, а глаза были полны тревоги и страха.
— В нас врезались, но всё было четко спланировано. Когда я пришел в себя, увидел, как пара здоровяков несут его к машине. Рина, мне очень жаль, но я обязательно найду его. Я не успокоюсь, пока не сделаю всё возможное, чтобы вернуть его.
Рука отца крепко сжала мою, словно защищая от бушующей стихии, принося тепло и спокойствие. В голове царил полный хаос, мысли метались, как листья на ветру, отказываясь складываться в единую картину.
Алистар, он… Боже мой, сколько ещё сможет прожить мой сильный и любимый мужчина? Сколько времени ему ещё отведено?
В дом влетает Колл, даже не удосужившись поздороваться. Отец, не теряя ни минуты, успел налить мне успокоительное, а сам вместе с Коллом направился в кабинет Алистара. Они обсуждали произошедшее, их голоса эхом разносились по всему дому, наполняя воздух напряжением и тревогой.