«Это перевоплощение было столь полным в моем сознании, что, когда мы совершали с ней прогулки по холмам или отправлялись на пляж, я частенько видела ее в средневековом костюме и даже в латах», — вспоминала Мерседес.
Увы, Гарбо отклонила эту роль и даже отказалась обсуждать с Мерседес какие бы то ни было подробности.
В 1934 году Гарбо начала сниматься в фильме «Раскрашенный занавес» по роману Сомерсета Моэма. К сожалению, и эта картина была сделана по типичному голливудскому рецепту. У Зальки Фиртель от возмущения не нашлось слов, и она ограничилась следующим замечанием:
«Помнится, продюсер хотел подчеркнуть китайский колорит и поэтому настаивал, чтобы под деревом стояла статуя Конфуция. По какой-то странной причине он постоянно называл его Везувием».
В ноябре 1934 года Мерседес вместе с Гарбо совершила набег на голливудские магазины, в результате чего Гарбо облачилась в вельветовые брюки. Репортер в течение трех часов поджидал ее с фотоаппаратом, стоя на подножке машины, чтобы только запечатлеть эту сцену, и когда снимок был опубликован, он разошелся по всему миру. Мерседес приписала себе славу зачинательницы новой моды, тем более что она до этого уже водила к этому портному Марлен и та заказала у него шестнадцать комплектов мужской одежды. Марлен тоже сфотографировалась в этом наряде.
Мерседес писала:
«С той секунды женщины всего мира натянули на себя брюки. Это стало началом Великой Эры Женских Брюк! Боюсь, что я и есть та самая виновница, которая дала всему этому толчок. Толстые и худые, высокие и низкорослые, молодые и старые, женщины во всем мире решили, что, облачившись в брюки, они будут смотреться не хуже Марлен. Каждое ее фото, которое появлялось в печати, влекло за собой продажу новой тысячи пар брюк, и магазины просто захлебывались от покупательниц. Война, разразившаяся несколько лет спустя, распространила эту моду дальше, так как женщины, занятые на военных работах, все до одной переоделись в брюки».
Мерседес любила Калифорнию и ощущение свободы и независимости. Она обожала ходить в брюках и, живя вдали от Нью-Йорка, любила чувствовать себя хозяйкой просторного дома с многочисленной прислугой. Правда, временами она испытывала угрызения совести из-за своего оставшегося в Нью-Йорке мужа, Абрама Пуля.
«Я искренне была привязана к нему и глубоко переживала, что он одинок. Зная, что Абрам неравнодушен к одной манекенщице, я написала ему письмо, в котором предложила ему сделать ее своей любовницей. Он почему-то воспринял это предложение совершенно неправильным образом и прислал мне в ответ разгневанное письмо, в котором обвинял меня в полном отсутствии моральных принципов. Однако вскоре после этого до меня дошли сведения, что он уже давно воплотил в жизнь мое предложение».
В 1935 году Пуль подал на развод, решив, что ему все-таки стоит жениться на манекенщице. Такого поворота событий Мерседес никак не ожидала.
«Ведь, в конце концов, мы любили друг друга. Мы были друзьями и прожили вместе пятнадцать лет. А то, что наши интимные отношения уже давно утратили ощущение новизны, разве могло служить поводом к разводу? Я была воспитана слишком по-европейски, чтобы, подобно американцам, сломя голову бросаться в суд с заявлением о разводе, как только вам становится нечем заняться с супругом в постели».
Как Мерседес отмечала в набросках к автобиографии;
«У меня было такое чувство, как если бы отец или кто-то из близких друзей написал мне, что больше не желает даже слышать обо мне».
Мерседес сорвалась в Нью-Йорк, чтобы обсудить возникший вопрос, пребывая в твердом убеждении, что ее супруг лишь для острастки грозит ей новой женитьбой. Так оно и оказалось на самом деле — Абрам признался, что в действительности и не помышлял о том, чтобы им развестись, и даже не рассчитывал, что Мерседес даст ему развод. В ответ на подобные признания Мерседес сделала ход конем — она принялась убеждать супруга, чтобы тот развелся с ней и женился на своей манекенщице. После чего последовала бурная дискуссия о том, каким образом это лучше осуществить. Абрам хотел, чтобы Мерседес съездила в Рино и там развелась с ним. Однако та отказалась, чем повергла супруга в ужас.