– Невероятно – что? То, что я выхожу замуж, или то, что Дуайт «все-таки сделал мне предложение»? – Мириам отстранилась, приняв оскорбленный вид.
– И то, и другое, – улыбнулась Раина и поинтересовалась: – Послушай, а он точно не передумает?
– Ни за что! – четко произнося каждый слог, ответила сестра. – К тому же Дуайт уже подарил мне это. – С гордым видом Мириам продемонстрировала Раине изящное колечко на пальце.
– Тогда дело действительно серьезно и надо вызывать родителей, – глубокомысленно произнесла она.
– Именно за этим я к тебе и приехала. Со свадебным торжеством столько хлопот, что одной мне просто не справиться. Вот я и сказала себе: «Эй, Мириам, ведь у тебя есть любимая старшая сестра, которая, конечно, не оставит тебя в столь сложной ситуации и поможет с приготовлениями».
– Ага, так, значит, ты вспомнила о моем старшинстве. – Раина с деланным удивлением вскинула брови. – Но ведь совсем недавно кое-кто утверждал, что у него жизненного опыта намного больше.
– А кое-кому родители доверили присматривать за мной. Или ты уже забыла?
– О Боже, – простонала Раина. – И за что мне выпало такое наказание: быть в семье старшей!
– Не знаю, наверное, за грехи в прошлой жизни, – хихикнула Мириам.
Вошедший в кабинет посетитель нерешительно остановился у двери. Теин, не поднимая головы от бумаг, над которыми сидел с самого утра, поинтересовался:
– Что случилось, Дуайт? По-моему, я просил тебя не мешать мне, когда я имею дело с документами.
– Прости, дружище, но тут такой случай… – Дуайт замолчал, надеясь привлечь к себе внимание компаньона. Когда это удалось и тот посмотрел на него, он продолжил: – Ты знаешь, что с недавнего времени я встречаюсь с Мириам Рид. Ну, с той девушкой с вечеринки в Сохо, помнишь?
– Я помню Мириам. Но, если можно, говори покороче, у меня еще слишком много дел. Баланс нашей фирмы в этом месяце не слишком радует прибылью. – Теин устало потер глаза.
– Дело в том, дружище… Наверное, это не вовремя, но я собираюсь жениться. – Дуайт смущенно улыбнулся. – Сам понимаешь, в нашем возрасте уже пора думать о том, чтобы завести семью. Я устал от бесконечных увеселений, мне хочется после работы возвращаться не в пустой дом, а к жене и куче ребятишек. Что скажешь?
Теин знал: единственный, как и он, ребенок в семье, Дуайт относится к нему как к старшему брату. Возможно, поэтому в глазах стоящего перед ним друга он видел своеобразное желание получить одобрение своего решения. Откровенно говоря, Теин ничего не имел против подобного поступка. Более того, его даже обрадовали прозвучавшие из уст приятеля слова зрелого мужчины.
Он поднялся, обошел стол и, подойдя к Дуайту, крепко обнял его.
– Я очень рад за тебя. Надеюсь, вы с Мириам будете счастливы.
– Это не все. – Дуайт явно не собирался уходить. – У меня к тебе одна просьба. Это очень важно…
– Я слушаю тебя. – Теин нетерпеливо посмотрел на компаньона, и тот поспешно произнес:
– Ближе тебя у меня нет друзей, поэтому прошу: будь моим шафером на свадьбе. Я говорил об этом с Мириам, и она сочла эту идею великолепной.
Теин сразу вообразил себе все «великолепие идеи»: присутствуя на бракосочетании Дуайта в качестве шафера, он неминуемо будет вынужден общаться с Раиной, которая, как сестра Мириам, обязательно будет там. Однако отказать приятелю не счел возможным, поэтому, подавив тяжелый вздох, сказал:
– Для меня это большая честь, Дуайт. – Заметив радость на лице друга, Теин устыдился тех сомнений, которые испытывал несколько минут назад, и спросил: – Что от меня потребуется?
– Сопровождать жениха на примерку свадебного фрака завтра в два часа дня, – улыбнувшись, ответил Дуайт и быстро скрылся за дверью, чтобы его компаньон не успел пойти на попятный.
Всем друзьям Теина была известна его патологическая нелюбовь к подобного рода мероприятиям.
Оставшись один, он усмехнулся, покачал головой и вновь вернулся к своим делам.
– Нет, Мириам, платье невесты непременно должно быть белым! Слышишь, не зеленым, не желтым и уж ни в коем случае не красным! – теряя терпение, воскликнула Раина.
Она вот уже битый час спорила с сестрой, убеждая ее не шокировать гостей своим видом на собственной свадьбе.
– Но почему именно белым? – Не желала сдаваться Мириам. Она твердо решила, что должна кардинальным образом отличаться от всех прочих невест.
– Белый – это цвет невинности, непорочности. Символ того, что невеста девственно-чиста. – Раина решила ни в коем случае не уступать сестре.
Иначе как она сможет смотреть в глаза родителям, видящим, как младшая дочь идет к алтарю в платье цвета спелой вишни. Не хватало еще развесить красные фонари на всем пути ее следования.
– Не смеши меня! У кого повернется язык, глядя на меня, говорить о непорочности, – язвительно прошептала сестре Мириам, косясь на продавщицу. – Не забывай, Дуайт идет в моем списке под шестым номером.
– Вот в этом и заключается моя задача. Сделать так, чтобы об этом не было известно гостям, которые соберутся на торжество, – заверила ее Каина и предложила: – Если тебе не нравится белый цвет, давай остановимся на «топленом молоке»?
– Я подумаю. – Поняв, что с сестрой спорить бесполезно, Мириам сделала вид, будто согласна на уступку.
В это время в салон вошли двое мужчин. Завидев их, будущая невеста приветливо помахала им рукой.
– Дуайт, милый, мы здесь!
Рассматривающая очередное платье Раина стояла в это время спиной к входу. Услышав радостный крик Мириам, она обернулась… и побледнела.
– Здравствуй, Раина. – Теин поприветствовал ее бесстрастным тоном, ничем не выдавая своего волнения. Лишь на мгновение в его взгляде, брошенном на женщину, промелькнуло что-то, от чего у нее защемило сердце и пересохло в горле.
– Здравствуй, Теин. – Великий Боже! Если бы кто-нибудь знал, как тяжело дались ей эти два слова.
Непреодолимое желание коснуться его руки сжигало Раину изнутри подобно адскому пламени, которое бесполезно тушить чем-либо, пока оно само не утолит свой голод. Молодая женщина чувствовала, что еще мгновение, проведенное рядом с этим мужчиной, и она уже не сможет контролировать себя. Ее щеки начали пылать, а сердце отчаянно биться в груди.
– Теин! Посмотри на этот фрак. Мне кажется, он немного великоват в талии, – позвал друга Дуайт, и Теин подошел к нему.
Раина с великим трудом справилась с собой. Подойдя к Мириам, она тихо спросила:
– Что здесь делает Теин Бекинфилд?
– А разве я тебе не говорила? – Сестра изобразила удивление. – Он будет шафером на нашей свадьбе. – И Мириам отвернулась, якобы рассматривая ленты для отделки, но ее глаза сверкнули озорством.
Раина еле сдержалась, чтобы тут же, прилюдно, не устроить сестре хорошую взбучку. Вместо этого она спросила:
– Почему ты не сказала мне об этом раньше?
– Зачем? Разве ты имеешь что-то против Теина Бекинфилда? Дуайт его просто боготворит, да и мне он показался вполне симпатичным парнем. – Мириам пожала плечами. – Не понимаю, почему тебя это так волнует.
– Помнится, на одной памятной вечеринке ты уверяла меня, что он вылитый маньяк, – язвительно напомнила сестре Раина.
– Я тоже иногда могу ошибиться, – отмахнулась от нее Мириам. – В конце концов, чего ты хочешь? Если тебе так неприятен Теин Бекинфилд, пойди и скажи ему об этом, а меня оставь в покое. – С этими словами она подхватила заинтересовавшую ее модель платья и направилась в примерочную.
Вне себя от негодования, Раина забилась в кресло, стоящее в углу, и принялась сверлить взглядом спину Теина, который обсуждал с Дуайтом очередной костюм. Как он посмел согласиться пойти на свадьбу Мириам, заведомо зная, что там будет она, Раина?! Чего он этим добивается? Неужели ему мало той боли, которую он ей причинил? К тому времени, когда ее пригласили пройти в одну из отведенных для примерки кабинок, она уже взвинтила себя до такой степени, что готова была закатить Теину скандал.
Яростно сжав вешалку с платьем подружки невесты, Раина отказалась от помощи продавщицы и задернула портьеру. Оказавшись в относительном одиночестве, молодая женщина перевела дух и, раздевшись до тонкого кружевного белья, взялась за нежно-голубое атласное платье, которое до этого небрежно перебросила через гобеленовую ширму, отделяющую ее кабинку от соседней, и с силой потянула на себя. Каково же было удивление Раины, когда вслед за платьем к ее ногам сначала упали черные брюки от фрачной пары, а после и сама ширма. Вся самоуверенность женщины моментально испарилась, когда до нее дошло, что тот, кто был в смежной примерочной, теперь стоит перед ней.