Как бы то ни было, но указания миссис Стивенсон не пропали даром, и Исабель была вполне прилично одета в тот день, когда она собралась со своими новыми друзьями в театр. Исабель надела свое лучшее платье и отметила, что оно ей к лицу и хорошо сидит. У нее, несомненно, был вид холеной женщины двадцати одного года, и миссис Стивенсон сделала ей комплимент, от которого на щеках Исабель выступила краска, а в больших глазах вспыхнул огонек удовольствия.
На улице собирался дождь, и мистер Стивенсон по просьбе жены вызвал такси.
— А ваш муж не поедет с нами? — спросил мистер Стивенсон, когда Исабель вошла в гостиную.
— Нет, — ответила она.
— В таком случае вы бы оставили ему записку.
— Вы правы, — сказала Исабель.
Сама она об этом не подумала.
— Напишите ему, что мы будем поздно.
— Хорошо.
Шурша платьем, Исабель прошла через коридор к себе в номер и, не снимая перчаток, набросала записку. Когда она вернулась к приятельнице, там оказался какой-то гость.
— Миссис Исабель, разрешите представить вам моего двоюродного брата, мистера Эдамса, — сказала миссис Стивенсон. — Он поедет с нами.
— Очень рад познакомиться, — произнес Эдамс, почтительно кланяясь Исабель.
Исабель с первого же взгляда успела заметить, что он очень высок и статен, тщательно выбрит, молод и недурен собой, но не более того.
— Мистер Эдамс приехал в Нью-Йорк на несколько дней, — сообщил Стивенсон, — и мы стараемся хоть немного развлечь его.
— Вы тоже приезжий? — спросила Исабель, снова оглядывая молодого человека.
— Да, — ответил тот.
— И надолго вы приехали?
— Я пробуду здесь с неделю.
Он присел на стул в ожидании, пока миссис Стивенсон закончит свой туалет.
Эдамс был, по-видимому, весьма благодушного нрава и не рисовался. Исабель показалось, что он еще не совсем преодолел остатки юношеской робости. Достоинство его заключалось в том, что он был хорошо одет и довольно храбро держался в обществе. Исабель решила, что с этим человеком ей очень трудно будет поддерживать разговор.
— Ну, теперь мы, кажется, готовы, — заверил Эдамс. — Такси у подъезда.
— Да, пойдем, — сказала миссис Стивенсон, входя в гостиную. — Боб, тебе придется позаботиться о миссис Салинос!
— Постараюсь, — улыбнувшись, ответил Боб и подошел ближе к Исабель. — Мне кажется, вы не потребуете особого надзора? — добавил он, как бы прося у нее прощения.
— Надеюсь, — отозвалась она.
Они спустились вниз, и вскоре вся компания разместилась в такси.
— Поехали, — сказал Эдамс, усаживаясь последним и захлопывая дверцу.
Такси тронулось с места.
— А что сегодня идет? — поинтересовался Эдамс.
— «Лорд Чомли», — ответил Стивенсон.
— Это бесподобно! — воскликнула миссис Стивенсон.
— Да, газеты хвалят этот спектакль, — вставил Стивенсон.
— Я нисколько не сомневаюсь, что мы получим огромное удовольствие, — сказал Эдамс.
Он сидел рядом с Исабель и потому считал своим долгом уделять ей должное внимание. Его заинтересовала эта еще совсем молодая и уже замужняя женщина, такая хорошенькая к тому же, но этот интерес был только почтительным. Молодой человек не был ловеласом. Он с большим уважением относился к брачным узам и помышлял только о хорошеньких девицах на выданье.
— Вы уроженка Нью-Йорка? — спросил он, обращаясь к своей соседке.
— О нет, я здесь совсем недавно.
— Значит, у вас не было времени ознакомиться с городом?
— Я бы не сказала, — ответила Исабель. — Но Нью-Йорк мне такой же чужой, как в первый раз.
— Вы не из западных ли штатов?
— Нет, я из Буэнос-Айреса.
— Да! — вздохнул Эдамс. — У меня такое впечатление, что большинство жителей города поселились здесь совсем недавно.
— А кем вы работаете? — спросила Исабель.
— Служу в одной электрической компании, — добродушно ответил молодой человек.
— Работа интересная?
— Да, очень. И я бы сказал — перспективная.
— Даже так?
— Иначе зачем работать?
— Тоже верно.
Они продолжали болтать, перескакивая с одной темы на другую, разговор их прерывался лишь замечаниями, которые время от времени вставляли супруги Стивенсон. Несколько раз беседа становилась общей и довольно оживленной, и наконец они подъехали к ресторану.
Здесь царила не поддающаяся описанию атмосфера, здесь все говорило посетителю, что он попал в особое место. Высокие цены ресторана ограничивали круг его посетителей. Здесь можно было встретить либо богатых, либо принадлежащих к классу охотников за развлечениями.