Обитель грёз казалась небольшой по сравнению с остальным дворцом. Всего два этажа, но сколько их скрывалось под землей, не знал никто.
Именно так строили города древние люди: не возносили их, а зарывали в землю. Поэтому так сложно отыскать Ша’харар — большая его часть где-то под землей. На месте же Кахара у древних не было города, только небольшая станция для исследований, обитель магии. Именно ее и заняли грезящие.
— Мне всегда тут не по себе, — пробормотал Берилл.
— Обрати внимание на здание. Когда мы найдем Ша’харар, его наземная часть будет выглядеть примерно также. Только разрушенная.
Архитектура отличалась неуловимо. Больше плавных линий, как будто бы обтекаемых углов. Цветная мозаика на покатой, очень округлой крыше. Даже окна в камне вырезались овалом в верхней части.
Их уже ждали на пороге Обители. Агат надеялся на Кфара Шемета, своего учителя, с ним всегда проще ладить. Он и вправду стоял в ожидании, но рядом с ним — сам Первый из грезящих, Келнар Данокар. Агат с трудом удержал вздох разочарования: конечно, логично, что обоих принцев да перед их экспедицией встретил главный в Обители. Но это значило, что никуда первого помещения их не пустят.
Это были официальные залы, куда разрешалось заходить пришедшим. Агату дозволялось чуть больше.
Оба грезящих стояли в традиционных синих камзолах, полы которых подвязывались на поясах. Кожаные штаны и рубахи, а вот масок для грёз не видно, капюшоны на голове. Принцев встречали официально.
Кфар был смуглым и тонким, будто высохшим, с испещренной морщинами кожей. Он подал Агату неуловимый знак, особым образом сложив пальцы, который обозначал, чтобы он задавал вопросы. Значит, сегодня можно не изображать смирение, а Келнар Данокар готов отвечать.
Первый среди грезящих поклонился и после официальных приветствий заметил:
— Рад, что оба принцы почтили нас визитом, но не думаю, что мне есть что рассказать вам.
— Мы хотим знать, что выяснили об орихалке, — сказал Берилл. — Перед тем как отыщем Ша’харар. И я слышал, у вас двое мертвецов. Мы хотели бы осмотреть их.
Агат знал, что брат не рассчитывал что-то увидеть у трупов, но хотел проникнуть внутрь. Он не понимал знаков грезящих и не знал, какой сигнал подал Кфар, но действовал также.
Келнар помедлил, но кивнул:
— Наши мертвецы лежат вне ранговых залов. Вы можете их осмотреть.
Он повернулся спиной к принцам, за что любого аристократа могли бы вмиг выпороть, и повел их через полукруглые двери внутрь Обители.
Берилл поравнялся с ним, чтобы выспросить об орихалке, но Агат всё это уже слышал и знал, что ничего нового Келнар не расскажет. Поэтому он чуть подотстал, чтобы идти вровень с Кфаром.
Среди грезящих встречались аристократы, но как в империи они составляли меньшинство, так и здесь. В основном, все грезящие вышли из простых сословий. Кфар, например, родился в семье гончара. Именно так его и заметили: на свои первые кривобокие блюда он невольно накладывал грёзы. Вообще-то ему повезло: если бы его не обнаружили и не обучили, мог бы однажды войти в транс за гончарным кругом и больше не очнуться.
Именно Кфар пришел к Агату в детстве после его первой горячки. И спокойно сказал:
— Идем.
Он привел его в Обитель и с тех пор считался учителем.
— Твой брат сегодня настойчив, — заметил Кфар шепотом.
Его говор звучал очень необычно, он произносил слова с ритмом западных провинций. Вообще-то там имелись свои Обители, но в столичной собирались самые мощные грезящие. Агат не знал, какой ранг у Кфара. Вряд ли высший, но достаточный, чтобы обучать принца со странной силой.
— Мы уезжаем послезавтра, — также тихо ответил Агат. — Надеюсь, что в нашу следующую встречу я буду рассказывать тебе о тайнах Ша’харара и о том, как решить проблему с орихалком.
— Не понадобится. Я пойду с вами.
— Правда? Первый среди грезящих отправит тебя с экспедицией? Я думал… ну, что твой ранг слишком высок для таких вещей.
— Именно поэтому. Он верит, что Ша’харар может преподнести сюрпризы. Вам понадобится опытный грезящий.
— А еще наверняка Первый хочет, чтобы в экспедиции были его люди.
Кфар хмыкнул и не стал отнекиваться:
— Никогда не сомневался, что ты достаточно проницателен… Есть и еще одна причина, почему отправляют меня в составе грезящих.
— Потянуло на приключения после десятков лет сидения в Обители?
— Мы с тобой ладим.
Это имело смысл. Грезящие никогда не отличались общительностью, они держались особняком. Но Кфар знал Агата с детства, принц тоже ему в известной мере доверял.
Они прошли через большой зал, которым обычно и ограничивали посетителей. Простые каменные стены, никаких ковров или мозаик, только колонны притягивали внимание. Узкие внизу, они расширялись кверху, облицованные плиткой с изображением чернильных деревьев, будто светящихся изнутри.
Келнар повел их дальше, через неприметную дверь в углу.
— Я хочу осмотреть твою рану, прежде чем вы уйдете.
Агат глянул на Кфара с удивлением. Тот не был лекарем. Удивительно, что его вообще это волновало.
— Зачем? Всё почти в порядке.
— Мне интересно, почему на тебя так плохо действуют грёзы. В том числе заживляющие.
— Не ты ли убеждал, что это из-за моей крови?
— Конечно. Но мне интересно разобраться в механизмах.
— Видимо, скоро я пойму, что ты пошел с нами в экспедицию, только чтобы проверять свои теории.
— У всех свои изыскания, принц Агат, — хмыкнул Кфар.
По узкой лестнице они спустились под землю, в небольшое круглое помещение со сводчатым потолком, который будто пронизывали слабо светящиеся прожилки. Когда-то Агат мечтал выяснить, как создаются подобные грёзы, но это выходило за рамки его умений. Далеко выходило.
Лампы не требовались, жилы давали много света. В пустом помещении сейчас стоял шкаф и несколько столов с накрытыми простынями телами. Агат подошел ближе, когда Келнар показывал их. В отличие от Берилла, ему не было интересно, он хотел удостовериться, что не знал этих людей.
— Что с ними случилось? — спросил Берилл. — Двое сразу!
— Грёзы бывают разными, ваше высочество, — ответил Келнар. — Это грезящие высокого ранга. Они зачерпнули сильные грёзы, но те вышли из-под контроля.
— Так может, не с орихалком что-то не так, а с грёзами?
— Всё взаимосвязано. Раньше и то и другое было податливым, будто масло. Сейчас же превратилось в камень, которому плевать на наши усилия. Грёзы не даются, орихалк не хочет их держать.
Берилл быстро переглянулся с Агатом. Об этом грезящие не доложили императору. Что ж, принцы тоже не жаждали.
Келнар ненавязчиво указал рукой на выход:
— Снаружи трое грезящих, которые вместе с Кфаром Шеметом отправятся с вами. Несколько орихалковых вещей, которые могут пригодится в экспедиции. Пойдемте, я покажу.
Кфар неожиданно сказал:
— Я бы хотел, чтобы до ухода принц Агат помог с грёзами.
Келнар нахмурился. Это не было чем-то необычным, но Кфар выбрал странный момент. Агат тоже не понимал. То ли Кфар хотел проверить, как сейчас справится Агат… то ли показать Бериллу, как это происходит. Тот видел, конечно, но крайне редко.
Или просто желал напомнить Агату, что он тоже грезящий. Пусть и немного.
— Сейчас? — нахмурился Берилл. — Вы сами говорите, что грёзы ведут себя нестабильно, и тут же предлагаете принцу попробовать?
— Это грёзы… не того ранга, ваше высочество.
Что в очередной раз напомнило Агату, что он может лишь самую малость.
— Идем, — грубовато сказал он. — Я хочу это сделать.
Келнар как Первый среди грезящих мог бы приказать, но не стал. Он вывел их в большой зал, потом снова спустился под землю, в совсем маленькое помещение, где обычно тренировался Агат. Хотя сам он всегда предпочитал большую площадку за Обителью. Именно там учились остальные грезящие.