Агат глянул на Ашнару, и она пожала плечами: значит, с морозником такое действительно возможно. Неожиданно Берилл хрипло рассмеялся и развел руками. В одной он по-прежнему держал факел.
— Он сошел с ума так, как сейчас схожу я! Один ты среди нас нормальный.
— Разрушитель.
— Вовсе нет! Жрецы заявили, что пророчества были обо мне. Так что из-за меня они случайно отравили Алмаза. Ранили тебя. А отец выбросил Алмаза, как мусор!
Агату стало не по себе. Если всё это правда, тогда понятно, почему Берилла совсем накрыло. Как говорила Ашнара, в них обоих слишком много страха.
— Но со мной всё в порядке, Берилл. Смотри, и я, и Ашнара здесь. Всё хорошо. Опусти факел, давай сядем, и ты спокойно расскажешь.
— Сначала уничтожу Ша’харар.
— Что? Зачем?
— Это то, что я могу делать. И разве не должен разрушать? Ха! Смотри, Агат, тут уже повсюду огонь. Вокруг меня огонь. Это пламя!
Берилл взмахнул факелом, но пока не двигался с места. Его взгляд лихорадочно бегал.
— Ша’харар причина всех бед. Его знания не принесут ничего, кроме новой боли. Я сожгу его!
Берилл с удивительной прытью двинулся вперед, и Агат отчаянно пошел ему наперерез, вставая перед вратами города:
— Ты рехнулся? Там же люди! Хочешь, чтобы они пострадали?
Это немного отрезвило Берилла, он замер и тряхнул головой, шепча что-то без слов. Агат понял, что это единственное слово — «огонь».
— Послушай, Берилл…
— Ша’харар разбудил в тебе ту силу, от которой ты мучаешься. Его надо сжечь!
— Да это моя сила!
Агат снова попытался перехватить Берилла и зашипел, когда факел неловко мазнул по плечу. Особой боли Агат не ощутил, зато рукав рубашки тут же обуглился. Наверняка кожа пойдет волдырями.
Агат ухватился за руку и посмотрел на Берилла:
— Это моя сила! Город тут ни при чем. Хочешь и меня сжечь?
Берилл дрогнул. Он во все глаза смотрел на плечо Агата. Ошарашенно опустил руку с факелом. Рядом тут же оказалась Ашнара, ловко перехватывая. Она легонько погладила Берилла по спине, вполголоса говоря о том, что всё хорошо. Берилл растерянно посмотрел на нее, потом перевел взгляд на Агата:
— Я всегда хотел защищать… почему каждый раз выходит иначе? Из-за того, что я разрушитель?
— А ты хочешь им быть? — спросил Агат. — Или ты хочешь быть собой? Наследным принцем, моим братом, возлюбленным Ашнары. Предсказания всего лишь предлагают путь. Каким ты хочешь идти?
Агат протянул руку с пузырьком, не сомневаясь, что Берилл поймет, что это такое. Тот смотрел несколько долгих мгновений, а потом решительно взял и залпом проглотил. Закашлялся. Перевел дыхание.
— Вот и прекрасно, — проворковала Ашнара, продолжая гладить Берилла по спине. — Пойдем-ка, тебе надо отдохнуть, а противоядию подействовать. А тебе, Агат, стоит обработать ожог.
Эпилог
Ашнара вертела в руках письмо от Круга алхимиков и едва заметно улыбалась. Услышав, как зашевелился Берилл, она обернулась.
Во временном лагере Ша’харара, конечно, не было дворцовых удобств. Ашнара и принц устроились в повозке алхимика, куда никто не решался заглядывать. Берилл приподнялся среди одеял и сонно посмотрел на Ашнару:
— Иди сюда.
Ашнара притворно закатила глаза:
— Мой принц, ты слишком ненасытен!
— Эй, я имел в виду, расскажи, что говорит Круг. Но ход твоих мыслей мне тоже нравится.
Ашнара скользнула в постель и удобно устроилась в объятиях Берилла. Она до сих пор каждый день проверяла его кровь, но алхимия показывала, что следов яда больше не осталось.
Агат наверняка однажды проговорится, из чего было сделано то зелье, но Ашнара сообщать об этом не собиралась, сколько бы ни спрашивал Берилл.
— Ну, я заявила, что хочу связать свою жизнь с принцем, как думаешь, что сказал Круг?
— Ты слишком довольна.
— Ввиду важности моих исследований в Ша’хараре, они готовы пойти на исключение из правил и позволить.
— Важности исследований?
— Да-да, не хотят терять здесь своего человека. Как я и думала. Хотя попозже мне всё равно придется отправиться в небольшое путешествие. Хочу попытаться лично убедить их, что пора пересматривать правила. Надеюсь, к тому моменту я найду в Ша’хараре то, что ищу.
Берилл не скрывал чего хотел, первым предложил, но не давил на Ашнару и сказал, что примет любое ее решение. Поэтому Ашнара написала в Круг, готовая покинуть его, если придется. Никто ведь не запретить ей использовать то, что уже есть у нее в голове? И не выгонит из Ша’харара. Тут не алхимики правят.
В городе Ашнара надеялась отыскать сведенья о том, как можно обратить действие алхимии. Снова стать обычной смертной.
— Древние наверняка знали, — сказала она. — Алхимики многое взяли из их книг. А если нет… уверена, Агат сможет выжечь это из меня. Он и твой яд со временем смог бы.
— Только этого времени не было. И Агат придет в ужас от одной мысли.
— Ты же его брат! Вот и поработай, всели в него немного уверенности в себе.
— Он и так неплохо справляется.
— Ох, Берилл, такое не исчезает за один день!
— Дар’тар. Мое имя души Дар’тар. Можно просто Дар.
Повернувшись, Ашнара серьезно посмотрела ему в глаза и торжественно кивнула:
— Я ценю это, Дар.
— Хорошо, что я не стал разрушителем.
Ашнара фыркнула и вернулась в уютное кольцо рук Берилла. Она не придавала значения всяческим пророчествам, но знала, что это важно для имперцев. К тому же, не могла не признать, что пророчества не брались из воздуха и всё-таки имели под собой основу.
— Возможно, твои братья всегда были твоим спасением. — негромко сказала Ашнара. — Слишком похожие на матерей, они не дали тебе вырасти копией отца.
***
Много позже Берилл всё-таки выбрался из повозки Ашнары, привел себя в порядок и отправился на поиски брата. В лагерь прибыли еще ученые, так что вокруг царила веселая суета: разбирали привезенные вещи, новички жаждали тут же бежать во врата Ша’харара. Откуда-то потянуло ароматом еды.
У озера виднелась фигурка одного из грезящих. Берилл не вникал в детали, но знал, что они используют орихалк, чтобы замерять грёзы. Они подтверждали, что магия и правда будто просачивается из Ша’харара и питает всё вокруг.
Каэр отыскал карты, и теперь уже Бериллу как временному владыке империи предстояло решить, как организовать туда экспедиции и что делать с теми запечатанными городами, что на территории других государств. Ашнара утверждала, они все должны быть раскрыты. Древним оранжереям нужно выпустить ростки, чтобы магия по всему миру зацвела новыми красками.
Агат сидел за повозками и шатрами, чуть в стороне. Прямо на земле, скрестив ноги и закрыв глаза. Он явно ощущал магию, и Берилл замер, не зная, стоит ли мешать. Видимо, Агат услышал его, потому что открыл глаза и громко проворчал:
— Да иди уже сюда!
Берилл приблизился и уселся рядом. Впереди расстилалось озеро, где-то в вышине прокричал парящий ястреб.
— Мне нужно вернуться в столицу, — сказал Берилл. — Дела.
— А ты думаешь, почему я так старательно тут сижу? Вообще-то пытаюсь расширить поток магии. Чтобы тоже на время всё тут оставить и поехать с тобой.
— О, ты не говорил, что планируешь.
— Алмаз и мой брат. Я хочу его увидеть.
— Он… уже не тот.
— Не говори как император! — внезапно вспылил Агат. — Ты же не отказался от мысли забрать его во дворец?
— Конечно. Там его дом. Он стремился к нему. Может, что-то вспомнит… может, снадобья Ашнары или твоя сила поможет.
Агат фыркнул:
— Моя сила пока только свет включает.
— Я знаю, что ты можешь больше. И ты это знаешь.
— Да… я чувствую магию как грёзы, но она отзывчивая. Кажется, стоит направить — и всё будет! Это моя сущность. Часть меня. Просто я не привык себе доверять.
— Это ничего, Шиан. Я в тебя верю. И я рядом.