— Приближается ураган, — сказал он. — Я пять раз видел большую бурю на Фиолетовом океане: начало всегда такое. Начинается. Чувствуешь, жарища какая?
Я отёр со лба пот. Через час духота стала ещё невыносимее. Небо стало медно-красным с фиолетовым оттенком. Грозное море катило длиннейшие маслянистые волны. Вдруг зловещее медно-фиолетовое зарево исчезло. Стало темно. Джирг колдовал над инфразвуковым барометром, определяя центр урагана, неотвратимо надвигавшегося откуда-то из мрака.
Ураган налетел в два часа дня, когда прибор показывал всего шестьсот миллиметров ртутного столба (я перевожу грианские единицы атмосферного давления на земной язык). Океан почернел и зарябил белыми барашками.
Сперва это был просто очень свежий ветер, не набравший ещё полной силы. Мачта электромагнитного приёмника пронзительно гудела. Судно ускорило ход под напором усилившегося ветра. Он дул и дул, затихая на миг перед новыми, всё более яростными порывами. Нос корабля почти совсем скрылся под водой.
Судно швыряло, как щепку. Корпус, сделанный из неизвестного мне сплава, стал подозрительно потрескивать. Мы с академиком едва держались на ногах, крепко уцепившись за стойки пульта.
Гигантский вал с грохотом ударил в борт корабля. Раздался треск Джирг включил кормовой экран: оказывается, обрушился запасной приёмник энергии на юте. А вдруг рухнет центральный?… Назревало кораблекрушение. Неужели нам уготован конец в волнах чужого моря?…
Внезапно я расслышал удивлённый возглас Джирга. Он показывал на главный экран, который мерцал призрачным синеватым светом, совсем непохожим на обычный зелёный свет. В мерцании электронных струй на миг проступило незабываемое, никогда не виданное лицо. Оно смутно почему-то напоминало лицо статуи па фронтоне Энергоцентра. Прекрасные удлинённые глаза пристально разглядывали нас. Потом лицо исчезло. Это было как во сне… Пётр Михайлович в немом изумлении смотрел на меня, я — на него.
— Что это было? — растерянно прошептал я.
Академик молча пожал плечами. Затем стали твориться чудеса: водяные горы, с рёвом обрушивавшиеся на палубу, резко сбавили свой напор. Стрелка прибора, измерявшего силу поля тяготения, скакнула в конец шкалы и упёрлась в ограничитель. Мощные поля неведомой энергии сгущались вокруг корабля в большом радиусе, о чём ясно сигнализировал энергетический осциллограф. На экране погоды отчётливо рисовался центр урагана, направление и скорость его движения. Скопление извивающихся кривых линий, обозначавших центр урагана, вдруг покрылось мутными дрожащими пятнами, как будто его накрыли густой вуалью. Ураган внезапно стих, словно по мановению волшебника.
Не веря своим глазам, я видел как на горизонте лениво опадали последние волны разрушенного урагана. Прекратился бешеный вой ветра. Мы ничего не понимали. Хотя на горизонте ясно виднелись потрясающие воображение волны, вокруг судна примерно в четырёхкилометровом радиусе воцарился полный штиль. Океан стал гладким, как стекло. Этот круг штиля перемещался вместе с нами с той же скоростью, с которой мчался электромагнитный катер, — километров триста в час!
— Удивительно и непостижимо, — озадаченно сказал я. — Вероятно, мы наблюдаем какое-то странное явление природы, характерное для вашей планеты.
Но Джирг отрицательно покачал головой:
— За двадцать пять лет я не видел на океане ничего похожего. Хотя, может быть, термоядерные солнца Южной Гриады?…
Пётр Михайлович начал объяснять мне теорию атмосферных процессов на Гриаде, из которой я ничего не понял.
— А мне кажется, — перебил я его, — что это явление имеет прямую связь с появлением на нашем экране необычайного существа.
Джирг промолчал, всем своим видом показывая нежелание гадать о неизвестном.
— Посмотрите на курсовой указатель! — воскликнул он.
Я уже решил заранее ничему не удивляться. Но это было нелегко. Корабль почему-то несся на юго-запад, хотя Джирг последний раз направил его бег на северо-запад. Кроме того, он всё убыстрял ход, хотя Джирг совсем уменьшил приём электромагнитной энергии из экваториального пояса. Непонятная чудовищная сила тянула судно на юго-запад, и только на юго-запад. Создавалось впечатление, что мы попали в какой-то силовой коридор. Чтобы убедить в этом Джирга, я проделал опыт: подал «команду» электронному «рулевому» изменить курс на восток. Судно стало круто забирать к северу, но уже через секунду искатель курса тревожно зазвенел, мигая фиолетово-оранжевым глазом, и корабль самопроизвольно повернул на юго-запад.
Мы так утомились, что остаток дня и ночь спали как убитые, махнув рукой на загадочную силу, гнавшую нас на юго-запад. Всё равно мы были бессильны против неё.