— Все, хватит! — приказал властный голос.
— А тебе, князь немочно повелевать тута, в вольном граде Берладе, — сказал лжепоп Илья.
Однако и он опустил руку с камнем, да и три мужика, которые явно уже направились на помощь своим почти побежденным товарищам, попятились. Словно прячась за сильным папкой, они зашли за спину Ильи, потеснив там, поскуливавшего, как избитая собака, Вершилу.
— Ты сын Богояра, Владислав? — спросил тот самый властный голос и я увидел вопрошающего.
Вот князь он и есть князь. Сразу виден статус, выделяется такой вот человек из толпы и даже возвышается над ней. Уже чего стоит блестящая, даже в сумраке пасмурного вечера, золотая гривна.
Если я правильно понял, а я уже понял немало, то эти времена — период Древней Руси и золото тут ну очень дорогой металл. А как иначе, если на Руси не добываемый⁈ Так что любое золото на человеке можно расценивать, как признак того, что перед тобой очень не простая личность.
— Чего молчишь, отрок? Сказывай, как есть! Богуяров сын? — требовал князь.
— Так выходит, — согласился я.
— Бежал чего от храма? Да пошто за сего сирого заступился? — продолжался допрос.
На возмущения Ильи, да и не только его, что князь Иван Ростиславович вообще не в праве тут, в Берладе, распоряжаться, уже мало обращалось внимания. Оказалось, что рядом с князем не меньше десятка воинов. Учитывая то, что они уже побрали свое оружие, намерения у этих бойцов могут быть вполне серьезными.
— Княже, дозволь! — к Ивану Ростиславу подошел какой-то мужик в кольчуге, и начал что-то шептать князю на ухо.
В потемках не распознал берладского сотника Геркула, который явно сейчас выказывал, что в случае чего, то за князя станет.
Видя, что я не спешу с ответом, затараторил Спирка. Кстати, этот паразит, подмял под свое худое тело медный таз, то есть купель, и не собирается с ним расставаться. Парень он, конечно, физически слабый, но, как видно, силы духа не занимать. Вцепился в купель и клещами не вытянешь.
— Илья до капища Чернобога ходит, а в доме ейном идалище стоит, под пятой доской от входа!
Вот, ей Богу, промолчал бы. Князь уже стал отсчитывать гривны, явно для того, чтобы меня выкупить, так как их было десять. Наверняка, Геркул предложил самый напрашивающийся вариант — выкуп меня. Неприятный, но вариант. Вот разошлись бы боком, я прошмыгнул бы к дому Ильи, забрал коней, да на выход. Все, поминай, как было! А сейчас начнется… Как я понял, обвинение в сторону Ильи было серьезным. Очень серьезным.
Как подсказывала память, тут, в Берладе, христианства может не меньше, чем в Киеве. Язычество презираемо большинством. Дело в том, что беглецы, будущие берладники, исповедовали кто Велеса, кто Перуна, иные так и Мокшу. Но при этом все, почти без исключения, были христианами. А еще относительная близость к империи Ромеев. Так что язычество тут серьезный грех, а не такой, как в иных местах. Кстати, реципиент был фанатиком христианской веры. И я сдерживал нарастающий порыв вцепиться я в глотку лжепопу.
— Так ли это? Прословлял ли Чернобога? — басовитым, раскатистым голосом спросил Геркул.
Этого вояку можно было назвать «Геркулесом»: высокий, рослый, с натруженными руками. Весьма вероятно, что именно так его и звали. Тут, в Берладе, пусть и говорят на русском языке, да и большинство людей похожи внешне на русских, такие вот типичные «рязанские лица», но всякого люда хватает. Со многих мест бегут люди, чтобы найти себе пристанище в Берладе. Так мне подсказывала память.
Вот Геркул иной, выделяется из общей массы людей: нос большой, с горбинкой, волосы иссиня черные, слегка кудрявые. Тут греком пахнет. Впрочем, пахнет тут немытыми телами, но, возможно и греческими.
— Сотник Геркул, да кому ты веришь? — дрожащими, демаскирующими, в миг пересохшими губами, спросил Илья.
— Сотник Геркул, то ваши дела, про Чернобога и все остальное. Но я заберу Спиридона и мы пойдем… Только свое добро еще заберу, которое Илья на хранение у меня брал, — сказал я, увидел, что лжепоп собирается что-то возражать
— А видоки есть, кто видел с чем ты пришел к отцу Илье? — спросил Геркул.
— Я видок, — обозвался Спирка и быстро пересказал все то, что мне говорил полчаса тому.
И то, как я приехал, что был в кольчуге, которую, кстати, Илья уже и продал, что двух коней добрых имел. Я не особо разбираюсь в лошадях, но, скорее всего, именно своих и собираюсь забирать. Еще два коня в стойле — явно клячи.
— Все видали, как я пришел в берладу с серебром и с конями? — выкрикнул я.
Люди, чтобы только откреститься от Ильи, готовы подтверждать что угодно. Запоздало даже пришла мысль, что могу так отжать у лжепопа и дом и даже церковь. А что, я Писание знаю, Спирка, уверен, тоже. Но это не мой путь, я так не смогу и от скуки завою на вторую седмицу. Удивительно, но я уже смиряюсь со своим положением, думаю, пусть и мало вводных данных, но с перспективой.