Я вызвал когнитивный диссонанс у торговца-выкреста, когда стал скрупулёзно торговаться за каждый лот из всех товаров, что нужно было нам покупать. Прямо здесь и сейчас нашего товара нет, не брали мы с собой ничего, или почти нечего, но уже по описанию велись торги.
Была попытка войти в комнату с большим столом и лавками Ирины, но я сразу же пресек эту хитрость. Понимал, что рядом с красивой девушкой вновь забурлят гормоны и мне нужно будет больше следить за тем, чтобы унять свои страсти, чем за торгом.
— Сало соленое дам, хоть по весу телеги, — говорил Арон.
— А, может снимем пробу? Поснедаем салом, дабы понять какое оно? — решил покуражиться я, заодно удостовериться, что мои подозрения о тайном иудее верны.
Все же для иудея — сало не кошерно, под строгим запретом.
— Я дам тебе, Владислав, тебе кусок с собой, — отвечал выкрест.
— Нет, давай вместе испробуем! Я хоть и пресытился твоей кашей, знатная, но от сала не откажусь, — настаивал я.
Лицо Арона посетила озадаченность.
— Арон, ты иудей? — напрямую спросил я.
— А? Нет, нет! Могу и символ веры прочитать, — спешно отвечал торговец.
— Читал уже, — усмехнулся я.
— Тогда что ты хочешь от того, какой я веры… Я христианин, так и знай! — Арон явно растерялся.
— Ничего. Ты мне нужен, потому вопрос веры оставь себе. А вот скинуть пять долей со своих товаров… — нужно же было хоть что-то выторговать себе за то, что раскусил торговца.
— Сговоришься о том с Ириной, — рассмеялся Арон.
Видел он, как я реагирую на девушку, тоже старается такой свой козырь использовать.
— А почему она не мужняя жена? — неожиданно даже для себя задал я вопрос.
Арон самодовольно разгладил рыжеватую бороду, посмотрел на меня, выдержал паузу, а после ошарашил:
— Так мужняя, как же бабе в двадцать годков и не было мужней? Чай не больная, а самая то.
Вот так рушатся надежды.
— Мы сговорились с тобой, Арон, — решил я заканчивать долгий разговор, пришло некоторое разочарование.
Мы продавали почти все сабли, четырех коней, пояса, меняли обнаруженные у кипчаков монеты на гривны, продавали, но, все же скорее меняли седла, упряжь. Были у убитых нами половцев и другие вещи. К примеру бронзовая статуэтка какого-то божка, с ладонь размером, сильно заинтересовала Арона, что он не смог скрыть, а я воспользовался этим.
Ну а взамен брали шерстяные плащи, штаны, типа шаровары, кольчуги, три меча, четыре шлема. Многое получалось купить только благодаря продаже коней. Они весьма ценились в Киеве.
— Приди завтра, Влад, я поговорить еще с тобой хочу. Приди один, если есть кто у тебя старшим, кто не зарубит из-за дурного слова, возьми лучше и его. Токмо не князя вашего звать, пока что… — сказал на последок Арон, когда мы стояли уже на выходе из дома.
Я лихо запрыгнул на коня. Гляди-ка, такое на тренировках получается раз из пяти попыток, а тут с первой. Хотели гормоны побудить меня к залихватским поступкам напоказ, они, видимо, и способствовали лучшему исполнению упражнения. Она смотрела… Стояла у дверного проема и провожала меня взглядом. Очень заинтересованным взглядом.
Возвращались частично довольными. Нет, расторговались удачно, как по мнению Боброка, так я и вовсе молодец. Он слышал некоторые наши споры с Ароном и удивлялся, как это я так торгуюсь, словно рожденный торговцем.
Как я погляжу, в этом времени уже идет разделение и воин — это, непосредственно боец, а купец — это уже не воин. На заре становления Древнерусского государства было иначе. Тогда купец не мог не быть воином. Грабили в Западной Европе, после торговали в Византии и с арабами. Сейчас купец — это чаще не худой, скорее толстый, делец с большой мошной за поясом и с хитрецой в глазах.
— Вот и ты! — словно отец, встречающий у порога пьяного подростка с вечеринки, обратился Мирон.
— Вот и я, — отвечал я с улыбкой.
Нашелся тут папочка. Однако, серьезный вид десятника несколько настораживал и не давал поводов для веселья.
— Что случилось? — спросил я.
— Тебя учил Богояр? Ухваткам его, да воинским премудростям? — спросил Мирон, дождавшись, когда мое сопровождение уйдет подальше, в усадьбу.
Я подтвердил, что да. Некоторые приемы, якобы секретные, отец мне показывал. Я их вспоминал во время тренировок. Может и не все всплыло в памяти, но многое, точно.