— Курт, Нэйт! Что с вами? Это же я, Марко! Живой, не признали? А со мной господа маги.
Его слова подействовали, не успевший сбежать народ подошел поближе, посветили на лица и, признав Марко, улыбнулись. Гриесс капюшона не поднимал и сохранял молчание, только на Алода надел сережку на подъезде к воротам.
— Откуда ты взялся, Марко? А где обоз, отец, братья? — спросил один из подошедших мужчин.
— Замерзли, попали в буран, там все и остались, — он махнул рукой, — в поле, так и сидят на санях. А где староста? Пошлите за ним, гостей принимать надо.
В окружении людей миновали ворота, гонец, посланный за старостой, вернулся быстро.
— Herr Грубер велел вести гостей к нему в дом!
Старостой оказался мужчина среднего роста, с окладистой полуседой бородой и приличным брюшком. Стариком назвать его было сложно, слишком живо он двигался, несмотря на свою полноту, и в его ярко-голубых глазах светился живой ум.
На подходе к конюшне Мара, от избытка положительных эмоций, самой мысли, что проблемы решены и больше не надо переживать о пустом резерве вампира, решила немного поозорничать. Она резко, совершенно неожиданно даже для самой себя, с задорной улыбкой сорвала с Гриесса капюшон. В надежде застать его врасплох и полюбоваться на поспешную трансформацию. Но ее встретил насмешливый взгляд бледно-голубых глаз.
— Решила посоревноваться со мной в реакции? — ехидно спросил он.
— Почему бы и нет? — весело ответила она. — Вдруг бы получилось!
Гриесс иронично хмыкнул и недоверчиво покачал головой.
Пока гости устраивались и утоляли голод, хозяин с расспросами не приставал, но когда и Мара, и Марко в изнеможении отодвинули тарелки, принялся задавать вопросы. Первым он спросил о том, что не давало покоя всем присутствующим.
— Как вы выжили в буране? Почти неделю бушевал.
— Магия, дорогой хозяин, просто магия, обычному человеку это сложно растолковать.
После этих слов Гриесса, хозяин перешел к расспросам единственного выжившего из купцов. Марко охотно, ничего не утаивая рассказал о последней поездке, а также о своем невероятном спасении. Староста и все его домочадцы внимательно слушали, иногда перебивая вопросами или восклицаниями.
Негромко скрипнула дверь и в комнату осторожно вошла девочка. На вид ей было лет девять, худенькая, маленькая, с косой до пояса. На ее личике особо выделялись глаза, такого же ярко-голубого цвета, как и у старосты.
— Деда, у нас гости? — спросила она тихонько.
— Да, дорогая, — Herr Грубер встал и, взяв девочку за руку, проводил к столу.
— Это Айка, моя внучка, вы уж не серчайте, дитя еще, — извиняющимся тоном пояснил он.
Мара всматривалась в эти детские голубые глаза, девочка смотрела в одну сторону, глаза не шевелились. Да она слепая! догадалась Мара.
— Да, — подтвердил староста, — родилась такой. Дочь перед самыми родами шибко напугали проезжающие господа рыцари.
— А целителю показывали?
— Ну, а как же, госпожа! Два года назад специально ездили в Гештальт к магу.
— И? — Маре не терпелось узнать итог.
— Деньги он взял, причем немалые. Долго возился, но так ничего и не смог сделать. Потом оправдывался и объяснял подробности, но мы люди простые, и из его рассказа поняли мало. Что-то там не держится, или не приживается, — он виновато развел руками.
— Я посмотрю? — после удачной попытки излечения Марко, Мара почувствовала себя полноценным целителем.
— Конечно, конечно, — закивал головой староста, — но… — он слегка замялся. — Я вас хотел просить о другой услуге.
— Это о какой же? — с интересом полюбопытствовал Гриесс.
— Через два дня праздник Sonnenwende, мы хотели просить вас остаться, ну и… — староста опять замялся и замолчал, маги в его понимании были выше людей, и он очень опасался их чем-то разгневать или обидеть.
— Продолжайте, — вампир был снисходителен. — Чего уж там.
— И, — продолжил Herr Грубер, — как-то удивить народ при помощи магии, — ему было страшно от своей наглой просьбы, но чего не сделаешь ради одобрения односельчан?
— Мы в долгу не останемся, — поспешно добавил напоследок.
— Что скажешь? — Мара вопросительно посмотрела на Гриесса.
— Можно и задержаться на пару дней, все равно дороги еще не успели расчистить.
— Вот и хорошо! — радостно всплеснул руками староста, — а жить у меня станете, у меня места много, целую комнату вам выделим!