Из неприметной боковой дверцы, негромко шурша по полу длинной юбкой, появилась женщина со строгой прической и таким же выражением лица.
— Арлана, — обратилась к ней Рамизе, — проводи наших гостей в спальню в башне и распорядись насчет ужина для дамы, она человек, не вампир. И принеси для его высочества кувшин Vergis.
Женщина низко поклонилась.
— Следуйте за мной, — в ее говоре чувствовался легкий акцент, и повела их вверх по лестнице.
Свет зажигал Гриесс, видимо все светильники в замке светились только благодаря магии. Комната оказалась круглой, по форме башни, с массивной дубовой кроватью, с неизменным балдахином из кроваво-красного бархата. Огромный камин в полстены выполнен в виде оскаленной морды тролля, вот только дров в нем не было.
— И дров принеси, — бросил Гриесс женщине, — и ужин поживее, без разносолов.
Арлана все так же молча поклонилась и исчезла за дверью.
— Ты хотела что-то спросить? — он повернулся к Маре.
— Ты стал совершенно другим! — удивленно ответила она. — Я тебя совершенно не узнаю, с того момента как мы пересекли границу — тебя будто подменили. Куда делся тот веселый, всегда готовый на шалости Гриесс?
— Он же несерьезный и ни один нормальный правитель при твердом разуме — не доверит ему армию. Это твои слова. Тогда ты хмурилась, осуждая мои ночные попойки и мое разгильдяйство. А теперь что не так? — он задорно улыбнулся.
— Даже не знаю, — задумчиво ответила Мара, осторожно присаживаясь на край кровати и автоматически проводя ладонью по покрывалу. — Это что — настоящий шелк?! — изумленно вскрикнула она.
— Ну конечно шелк. На чем, по твоему, должны лежать члены королевского дома?
— Но шелк, это же баснословно дорого! Я понимаю еще одежда, но покрывала!
В дверь робко постучали.
— Herein! — властно сказал Гриесс.
Кроме Арланы вошло еще несколько человек. Две девушки, нагруженные подносами с многочисленными тарелками и сосудами с вином, и два парня, несущие внушительные охапки дров. Половину дров положили в камин, остальные — аккуратной стопкой рядом. Девушки ловко накрыли небольшой круглый стол, стоящий в углу. Закончив дела, все удалились, Арлана же, уходя, вопросительно посмотрела на вампира. Он лишь слегка дернул головой, и женщина скрылась за дверью.
— Деньги, — философски заметил Гриесс, продолжая прерванную беседу, усевшись за стол и кинув верхнюю одежду на спинку стула, — не составляют проблемы для хорошо развитой экономики страны. Лурдия богата благодаря магам и хорошо развитой торговле, остальные не совсем в этом преуспели. Баронства вообще весь доход спускают на междуусобицу, там по-другому не выжить. У нас же все стада крупного скота и виноградники принадлежат королевскому дому, мы создали хорошие условия для жизни мастеровых и развития производства. Список товаров, которым торгует Варастия — введет тебя в скуку, настолько он длинный. Но факт есть факт, королевская казна не испытывает недостатка в средствах. Хотя так было не всегда…
Он резко замолчал и открыл кувшин с вином. И кувшин, и его содержимое были почти черного цвета. Гриесс налил вина в два золотых кубка и, пригубив, сказал.
— Очень рекомендую, попробуй. Такого больше нигде не производят, и мы им не торгуем. Это наше местное. На юге есть поселение виноделов, долина, спрятанная среди гор, там у них за главного Сэдар из королевского дома. Только у него получается такое вино, не одну сотню лет он потратил на эксперименты.
Мара осторожно попробовала вино и, что называется, язык проглотила. Вкус оказался невероятным и абсолютно ни с чем не сравнимым, понятно, что без магии такого вина не сделаешь, но использовать магию такой силы на производство вина?
— Ну как? — поинтересовался Гриесс, поигрывая бокалом в руке.
— Это что-то невероятное! Потрясающе! — восторженно ответила она. — Как у него так получается?
— Познакомишься с Сэдаром, он расскажет. Он часами может распространяться на эту тему. Но ты не договорила, — изменил тему разговора Гриесс, — изменившийся я тебе больше не нравлюсь? — в его глазах блеснул задорный огонек. — Сдается мне, что именно такие кардинальные изменения в поведении и притягивают тебя.
— Я не думала над этим, — честно призналась Мара, — и я даже не знаю, какой ты мне больше нравишься. Скорее всего всякий, и ты, как всегда, прав.
— Я всегда прав, — на его лице появилась самодовольная улыбка.