Издав звук, похожий на рыдание, медвежатник возразил:
- Нечего ее жалеть. Она была одной из самых ловких воровок. А если хочется кого-то пожалеть, то пожалейте моего старикана. Когда мою мамашу упрятали в тюрьму на десять лет, он перерезал себе горло.
- История вашей семьи меня не интересует, - оборвал его египтянин. Теперь второй момент. Мне нужен этот перстень. Задача будет не из легких, но человек с вашим опытом и беспринципностью должен с нею справиться. Если же нет, то я не вижу причин, которые помешали бы мне передать ваше досье Интерполу. Так что зарубите себе на носу: неудачи я не потерплю.
Обнажив зубы в улыбке, похожей на оскал волчьих клыков, Феннел ответил:
- Достану я вам этот стебучий перстень. Но если так много зависит от меня, почему бы вам не подкинуть мне деньжат?
- Я об этом подумаю, когда его получу. А сейчас убирайтесь!
Медвежатник впился в дельца свирепым взглядом, но тот потянулся к телефону. Как только он стал набирать номер, Феннел встал и вышел в приемную, где Натали Норман стучала на машинке. Не удостоив ее взглядом, он открыл дверь в коридор и направился к лифту.
После того как последний гость исчез, услышав, что Шейлик разговаривает по телефону, девушка выключила тайно установленный магнитофон и вынула из него кассету с пленкой.
Закрывшись в телефонной будке, Гарри позвонил Тони, которая тотчас же отозвалась.
- Отпразднуем это дело, цыпа, - произнес он. - Я есть хочу. Через час в "Шпангоутной" в кабаке "Карлтон тауэрс". - Он прервал ее восторженный визг, повесив трубку.
Гарри знал: ей понадобится не меньше часа, чтобы собраться. Одевалась она медленно. К тому времени, когда Гарри добрался до ресторана, он был немного навеселе: успел выпить четыре мартини с водкой.
Кен Джонс ушел, заявив, что у него свидание с подружкой. Оба постояли в вестибюле отеля, полном народа, и Джонс спросил:
- Что ты на этот счет думаешь?
- Чем не работа, да и деньги неплохие, - отозвался Гарри. - Мы с тобой споемся. Я это чувствую. А вот Феннел...
- Тебе-то что? - усмехнулся Джонс. - У тебя и милашка, и "птеродактиль".
- Держи с ним ухо востро.
- А как же иначе. Пока, до понедельника. Счастливо попрыгать на кроватке. - И с этими словами Джонс шагнул в холодную, сырую ночь.
Гарри уже начал терять терпение, когда появилась Тони. Выглядела она умопомрачительно.
- Я умираю с голоду, - посетовал молодой человек. - Ну и копуша же ты!
- Знаю, сахарный мой, но ничего не могу с собой поделать. - Взмахнув длинными ресницами, девушка спросила:
- Я тебе нравлюсь?
Однако, после того как летчик познакомился с Геей Десмонд, Тони показалась ему слишком вульгарной и вовсе не такой уж обворожительной.
- Ты великолепна. - Четыре мартини сделали его слова убедительными. Оба вошли в ресторан. После того как они заняли места. Тони поинтересовалась:
- Работу получил?
- Неужели ты думаешь, что мы оказались бы здесь, если бы произошло иначе?
- Давай сделаем заказ, а потом ты мне все расскажешь. Идет?
- Не говори "идет"! Так только американские бизнесмены говорят. Девушка захихикала:
- Хорошо, хорошо. Я тоже проголодалась! Заказывай поживее.
К их столику подошел метрдотель. Гарри заказал по дюжине устриц с полбутылкой шабли, вслед за тем бифштекс по-шотландски с запеченным в мундире картофелем и бутылку батайи урожая 1961 года. А на десерт решено было заказать лимонный шербет.
- М-м-м-м, - мурлыкала Тони. - Не работа, а сказка. Могу себе представить. Заработаешь целое состояние!
- А разве я не стою состояния? - отозвался Гарри и, сунув руку под скатерть, полез куда не следует, но девушка тотчас сжала колени.
- Мистер Эдварде! Вы меня удивляете! - воскликнула она.
- Я и сам себе удивляюсь, мисс Уайт, - заметил Гарри, убрав руку. Подали устрицы.
- Скажи, а что это за работа? - поинтересовалась девушка, извлекая из панциря жирного моллюска. - До чего же я обожаю устрицы!
- Не будь жадной, - произнес Гарри, запихивая себе в рот устрицы. Молоденькой сексапильной девушке не пристало быть жадной.
- Да заткнись ты! Расскажи мне про свою халтуру.
- Халтура как халтура. Отправляюсь в Натал. Ну а поскольку ты такой же знаток географии, как и я сам, скажу, что Натал этот где-то в Африке. Там буду катать на вертолете фотографа. Она будет производить съемку диких животных. Наняли меня на три недели, и плата подходящая.
Не донеся вилку до рта. Тони испытующе посмотрела на Гарри, но тот опустил глаза.
- Ты сказал "она"? Выходит, ты целых три недели будешь возить по джунглям женщину?
- Что тут такого? - беззаботно ответил Гарри. - Не придумывай ничего. Я ее видел. Ей лет сорок пять, с брюхом, у нее манера шлепать с размаху по спине и ковырять в зубах после еды.
- Но ведь это же ужасно, - заметила девушка, изумленно разглядывая Гарри.
- Ты тоже так считаешь? Но бабки хорошие. Кроме того, могло быть и хуже. Она могла быть с бородой и деревянной ногой, верно?
Кивнув, Тони принялась за очередную устрицу.
- Пожалуй что так.
Наступила длительная пауза: официант убирал объедки и грязную посуду. Подали мясное; молчание становилось тягостным. Украдкой посмотрев на девушку, молодой человек поморщился. Дьявольщина! Да она догадалась, что он лжет. Что же делать?
- Тони, милая, что ты там выдумываешь? - ласково спросил он.
- Зачем мне что-то выдумывать? - Не глядя на Гарри, она все свое внимание сосредоточила на еде. - Во всем мире такого мяса не сыщешь.
- Скажешь тоже - во всем мире. Помню, в Гонконге .
- Да оставь ты свой Гонконг в покое. Лучше скажи мне, сколько тебе будут платить за то, что ты станешь таскать по джунглям беременную бабу?
- Я не говорил, что она беременная. Сказал, что она с брюхом. А это не одно и то же.
- Так сколько?
- Три тысячи долларов, - солгал Гарри.
- Ну что ж, деньги неплохие. Выходит, ты на три недели уедешь?
- Да, - ответил молодой человек.
Тони продолжала жевать, но на ее лице появилось изумленное выражение, которое озадачило Гарри.
- Я слышал, Натал любопытная страна, - продолжал он. - Может получиться интересная поездка.
- Может, не станем отвлекаться от еды, Гарри? Я в первый раз в этом ресторане.
- А разве мы не едим? Не получаем удовольствия от еды? Ты чего?