Глава 6
КЕРОВАН
Неподвижно сидя в седле, я надеялся, что выгляжу абсолютно спокойным, в то время как браслет мой ярко сиял в лучах солнца. Я был уверен, что странные глаза незнакомца расширились. На какое-то время он задержал свой взгляд на браслете. Затем в свою очередь отпустил поводья, его конь остановился в спокойствии, и, когда руки всадника взметнулись вверх в ответном жесте мира, все четыре ноги лошади твердо стояли на каменистой земле. По крайней мере, в этом он следовал обычаям Долин.
Осторожно, чтобы не напугать своих коней, я соскользнул с седла. Ни одна из трех лошадей не сдвинулась с места, когда я настороженно оглядел их, прежде чем направиться вперед сквозь высокую траву к этому увенчанному фигуркой кошки человеку.
Он дождался, пока я не приблизился на расстояние вытянутого меча, и только тогда начал говорить — тихие, невнятные слова, в напевном ритме. Возможно, он повторял какую-то формулу. Я покачал головой, затем ответил на наречии Долин:
— Приветствую того, кто разделил со мной эту дорогу, и пусть… — вот тут я запнулся. Я не мог пожелать ему Благословения Огня — вдруг он воспримет эти слова как оскорбление, если он поклоняется другим силам. Да и сам я не мог со всей учтивостью обращаться к Огню, поскольку был отмечен и не имел права на доверие у полноценных людей.
Он нахмурился. Впервые за все время на его невозмутимом лице появилась тень какого-то выражения. И не проглянул ли на мгновение в нем едва заметный след удивления?
Он ответил на наречии Долин, с акцентом, правда, вполне разборчивым:
— Куда ты направляешься, человек? — то, как он произнес слово «человек», несло в себе оттенок плохой репутации.
— Я ищу… — снова я остановился. Было глупо сообщать первому встречному о причинах, по которым я отправился в Пустыню.
— Ты ищешь… — подсказал он, и теперь уж точно стало ясно, что он ухмыляется, — древние драгоценности, в больших количествах запрятанные в каких-нибудь пещерах?
Он опустил руки, но не чтобы выхватить меч, как я сперва подумал, а чтобы натянуть поводья. Я понимал, что он собирается отправиться туда, куда мои лошади не последуют. В этот момент я ощутил страх. Потому что у меня появилось сильное чувство; если он уйдет, я больше не увижу не только его, но и никого из его народа, а ведь вполне может быть, что именно он — представитель «тех», к кому я был послан.
— Я не охотник за древним металлом… — я все еще не решался продолжить. — Я только посланец.
— Что за послание ты везешь и кому? — он явно проявлял нетерпение.
— Послание мне известно, но кому я должен его передать — вот это мне неведомо.
— Сплошные загадки! — презрительно бросил он.
— Не загадки, а невежество. Я — из Долин, где уже больше двух лет ведется война…
Он собирался уже было повернуть своего коня, но тут остановился.
— Война, — и снова в его голосе прозвучало презрение. — Какой-то один мелкий лорд против другого, распри по поводу неподеленной холмистой земли, где почти нет людей.
Он не скрывал презрения к людям Долин. Внутри себя я был наполовину с ним согласен в этом. В том, что были войны, тянувшиеся годами — жаркие родовые стычки, в которых гибли люди; и, конечно же, в тех краях не особенно-то и была чем поживиться.
— Это настоящая война, — поторопился объяснить я. — Захватчики из-за моря, подобных которым мы никогда не видели, использующие новое и ужасное оружие, — я решил, что нет необходимости объяснять, что большая часть этого оружия уже пришла в негодность из-за каких-то неполадок, которых мы не понимали. — У них в руках уже все побережье, и теперь они продвигаются все дальше в глубь страны. И к ним постоянно прибывает подкрепление. Мы гибнем, и немного уже остается тех, кто может взобраться в опустевшие седла, как и самих коней, которые бы могли нести эти седла.
Он слегка наклонился вперед, сузив глаза. От какого-то оптического обмана в глубине их поблескивали смутные искорки пламени, какие я видел в кошачьих глазах фигурки на гребне его шлема.
— Итак… Зачем ты явился в Пустыню… в кольчуге воина? Ты беглец?
Гнев, вызванный намеренно или случайно, как я давно уже понял, можно использовать в качестве оружия. Мне не нужно было показывать какой-либо внутренний огонь, отвечая на эту насмешку.
— Я несу послание, как уже было сказано, — я решил, что в конце концов существует лишь один-единственный путь благодаря которому можно достичь намеченной цели — говорить правду. — Мы захватили пленных, и те признались, что ищут источник Могущества, и находится он на западе. Мы считаем: они верят в это. Поэтому вовсе не наши Долины являются их окончательной целью завоевания, а скорее… эта… — я сделал жест рукой, указывая на луг, где мы стояли, и мой браслет вновь вспыхнул ярким светом, — эта ваша земля… и, наверное, земля тех, кого ты называешь своими родичами.