— И поле тоже было бы неплохо, а это значит, что я проведу с ними хотя бы один день. — Он быстро затянулся трубкой. В комнате стоял густой запах вишни и табака поверх хлеба.
Я беспомощно пожала плечами. Мир должен был продолжать вращаться. Я была напугана, как и все, но один плохой грифон не означал, что наша жизнь остановилась. Если мы не убедимся, что овцы правильно питаются, то заплатим за это позже, когда их шерсть станет тусклой, а молоко — жидким.
— Я все еще могу поехать с тобой в город. Я буду чувствовать себя лучше, даже если Майкл прав насчет того, что это бессмысленно.
— Я не имел в виду, что это бессмысленно. — Майкл бросил на меня предостерегающий взгляд. Я признала свою позицию, поджав губы и склонив голову набок. Он повернулся к матери с добрым выражением лица. — Я все еще могу ездить домой с тобой.
— Я хотела бы завтра съездить в город. Не могу дождаться, чтобы услышать, что все говорят обо всем этом, — сказала она.
— Не возражаю, хотя, думаю, я поведу Крепышку, чтобы вернуться на ней.
Мать наклонила голову.
— Меня это устраивает, если ты думаешь, что с ней все будет в порядке. Неподалеку от города гнездится пара стай мелких грифонов, и я знаю, что она никогда не была им другом, особенно после того, как ее атаковали.
— В прошлом году было еще хуже, — призналась я. — Но с ней все будет в порядке.
Мы договорились на следующий день. Майкл и отец вместе выезжали на поле, где отец опрыскивал. Я провожала маму до города, а потом помогала отцу опрыскать загон. Запах не слишком нравился животным, но другого выхода не было. После этого я отправлялась к овцам, забирая у Майкла арбалет, прежде чем он забирал маму.
В тот вечер, готовясь ко сну, я думала о событиях дня. Наша бедная одинокая овца и олени, которых мы с Майклом так любили. Они были разорваны в грудной клетке, а затем оставлены, будто в этом не было никакого смысла. Я грызла обрывок кожи вокруг ногтя большого пальца. Это точно был грифон, все, кто видел следы, включая отца, согласились с этим. Но такого нападения еще не было. Я даже не знала, что грифон может подхватить такую болезнь, как бешенство. Сможет ли он распространить свой недуг, на других грифонов?
Я забралась в постель и натянула одеяло на плечи. Если что-то было не так с этим грифоном, то ситуация могла быстро стать ужасающей. В моем воображении возник слюнявый, болезненный грифон с убийственными глазами. По рукам побежали мурашки, когда ветер завыл за деревьями. Как близко к дому была овца, когда грифон схватил ее и унес? Если он достаточно голоден, попытается ли он войти в дом?
Впервые с тех пор, как я была маленькой девочкой, я заснула, натянув одеяло на голову.
Глава 9
Прошло семь дней. Мартин вернулся с известием, что наемники были недалеко. Из загона пропала свинья, и хотя не было никаких доказательств, что это сделал грифон, все были уверены — это был именно он. Каждое утро, когда я высаживала маму у колодца, все чаще слышались разговоры о том, что кто-то видел тень, проплывающую мимо их окна глубокой ночью.
Каждое утро Вилли выглядел все более и более измученным, и мне стало жаль его. Охотники рассказали своим семьям об увиденном, и те сделали собственные выводы о том, в какую беду мы попали.
Купеческие семьи отклоняли все приглашения на пикник, пока вопрос не будет решен, но из того, что я слышала, они были более чем готовы покрыть все расходы на наемников, если никто другой не захочет. К счастью для них, похоже, каждый фермер в городе был готов заплатить сколько угодно, лишь бы снова почувствовать себя свободно.
На девятый день прибыли наемники. Мы с мамой приехали в город, чтобы найти длинный список имен записанных за день. Пятнадцать человек, и два имени, написанные незнакомыми мне буквами. Судя по почерку, мы смотрели на копию, сделанную Лорой и отправленную Вилли посыльным.
— Они пришли сегодня рано утром, — сказал Вилли, забирая у нас дощечку. — Вообще-то их фургон ждал у ворот, когда Лора пошла открывать. После того, как они зарегистрировались, трое из них пришли ко мне.
— Какие они? — спросила я, наклонившись вперед, так что мои руки оказались на стенде. За моей спиной фыркнула Крепышка. Мать взяла у меня поводья и подвела ее к столбу, чтобы привязать, пока я не вернусь за ней.
Вилли подпер кулаком подбородок, пока думал.
— Они жестокие люди, мисс. Не те люди, с которыми хотелось бы жить, но они кажутся порядочными. С их стороны было очень любезно заглянуть сюда. Я бы не прочь пообедать с ними и послушать, что они видели. Их лидер, Эдит, она напоминает мне моего капитана в школе. Крепкая задница, но, кажется, справедливая.