Оба они были моложе своего предводителя, хотя трудно сказать, насколько. У меня сложилось впечатление, что им было за двадцать с небольшим, но, как и у Эдит, на их лицах были морщины и складки, свидетельствовавшие о тяжелой жизни. Мужчина слева от отца был явно высок… он сидел выше всех за столом. Мускулы были покрыты кожей цвета красного дерева. Его вьющиеся волосы были коротко подстрижены, и когда он заговорил, слова, казалось, грохотали у него в животе.
Мужчина справа от Анвара, казалось, был родом со Спиральных островов на юго-западе. У него были полуприкрытые глаза, а волосы, более черные, чем все, что я видела раньше, были собраны в низкий хвост на затылке. Его комментарии были более скупыми, чем у первого, и их было труднее уловить.
Ни у того, ни у другого не было заметных шрамов на лицах, но у того, кто был ближе к отцу, их было несколько в другом месте; они резко выделялись на коже его предплечий. Еще следы когтей, примерно на той же стадии заживления, что и у женщины. Все еще розовые, но уже не болезненные.
— Это человек, который вел фургон, — одними губами произнесла Наид, прикрыв рот рукой, на которую она притворилась, что положила щеку. Она указала пальцем на мужчину рядом с отцом.
Я кивнула в знак согласия.
— Он красивый, — ответила я одними губами, хотя не знала, что назову его красивым. Возможно, впечатляющим… оба впечатляли, но не были красивы.
Кухня располагалась за маленькой дверью позади их стола. Когда «Черный Грифон» занят, его следовало избегать любой ценой по вечерам, если только вы не хотели получить синяк под глазом. Когда дверь распахнулась, я с интересом наблюдала, как двое мужчин слегка подвинулись, чтобы видеть вошедших, не отвлекаясь от разговора.
Это был Томас. Не дедушка Клэр, а сын трактирщика. Он направился к нашему столу с кувшином воды в одной руке и корзинкой хлеба в другой. Поймав мой взгляд, он искренне улыбнулся, и я улыбнулась в ответ. Томас был на год младше меня и, как многие местные, заплетал свои светлые волосы в косы. Туника, которую он носил, была скромной, в тон крагам и сапогам.
Най понимающе улыбнулась мне, явно думая, что я смотрю на него. У меня не было возможности сказать ей, что, хотя Томас и хороший мальчик, он не в моем вкусе. Я думала, что, может быть, передумаю, но теперь была уверена, что нет. В тот момент, когда Эдит и другие наемники оказались у него за спиной, что-то в нем показалось мне неприятным, чего я никогда прежде не испытывала.
— Эй, вы двое, в это время дня вас обычно не видно. — Томас поставил свою ношу на стол. Когда кувшин грохнул, отец посмотрел в нашу сторону и поднял бровь. Томас выругался. — Черт! Мне нужно принести вам две чашки. Я сейчас вернусь! — Он поспешил обратно на кухню, а отец кивком головы подозвал меня.
— Най, — сказала я. — Уверена, тебе будет приятно узнать, что меня засекли.
— Вот как?
Най поискала глазами моего отца и весело помахала ему рукой. Я видела, как он на мгновение закрыл глаза, словно собираясь с силами, а потом тонко улыбнулся и кивнул ей.
Анвар проследил за взглядом отца, и выражение его лица было куда менее приветливым, но все же Най поднялась вместе со мной, когда я направилась к ним. Она лучше меня знала, что серьезное лицо ее отца скрывает человека, который души не чает в своей семье.
Разговор за столом замедлился, когда мы приблизились, и Эдит подняла брови. Когда она заговорила, ее взгляд не отрывался от карты, которая, казалось, включала наши с Гленном земли.
— Есть ли причина, по которой вы перестали объяснять последнее убийство, мастер Анвар? — Ее голос был выше, чем я ожидала, с едва заметным скрипом.
— Прошу прощения. Могу я представить вам мою дочь — Тайрин? — мой отец вздрогнул.
— И мою дочь Наид, — добавил Анвар.
Вес остальной части стола, смотревшей на нас, не шел ни в какое сравнение с тем, когда Эдит повернулась и уставилась на нас. Я почувствовала себя на два дюйма выше и заерзала, ожидая, что Най скажет что-нибудь умное. Когда она этого не сделала, я взглянула на нее и чуть не упала. Она изучала пол, ища трещинки и выбоинки, как ребенок, которого поймали, когда он шпионил за чем-то, за чем не должен был.
— Приятно познакомиться, мэм, — пропищала я. Ободренная собственным голосом, я продолжила. — Ничего, если мы посидим и послушаем, что происходит?