Она стояла посреди моего стола. Массивная резная шкатулка для писем.
…
От нетерпения и любопытства у Агаты порозовели уши. Я улыбнулась. То же чувствуешь, когда наблюдаешь за птенцами грифона, пытающимися встать на крыло!
Я шагнула к своему прошлому. А может, нашему с дочерью будущему? Кто знает…
Стараясь унять дрожь, поднесла ключик к искусно сделанному в форме все того же трилистника замочку, но… Ничего не вышло. Руки отталкивало, словно волной — не больно, но настойчиво. Ключ всё время выскальзывал из пальцев, каждый раз подлетая всё ближе и ближе к Агате, как будто…
— Попробуй ты, — я протянула заколку-ключ дочери.
— Мам… Ты уверена?
— Думаю, отец не сильно рассчитывал на то, что я доживу до этого дня. Он слишком хорошо понимал, что значит быть дочерью отступника. Ключ зачарован. Попробуй.
Агата закрыла глаза. Силой потянулась к артефакту — осторожно, при этом не забывая наращивать мощность потока на случай, если придётся ставить щит. В ладоши я не хлопала только чтобы не сбить юной магине концентрацию — она же не грифон, успехам которых можно визжать, не стесняясь, в пять утра за конюшнями. Но если бы не это…
Что ж, браво, Академия магии! Оказывается, учат там вполне прилично.
Едва Агата поднесла ключ к шкатулке, тот выскочил у неё из рук и отправился прямиком к цели. Щёлк — и шкатулка раскрылась.
Писем внутри не оказалось. На тёмно-изумрудном бархате под ворохом аккуратно засушенных дубовых листьев (видимо, для отвода глаз) лежали кристаллы.
Мы с дочерью понимающе переглянулись. В том, что это — магические кристаллы с записанными воспоминаниями сомнений не было никаких. Слёзы потекли сами собой. Агата обняла меня за плечи. Я старалась взять себя в руки, но мысли о том, что лорд Юга сделал это, позаботившись, чтобы до внуков дошла правда, жгли изнутри.
Я сделала глубокий вдох. Хватит ныть. Агата уже протянула руку к самому яркому, лазоревому кристаллу с золотым отливом:
— Ай! — дочь отскочила.
Я взяла её ладонь и развернула к себе — ничего. Ни ожога, ни знака. Значит, кристалл предназначался кому-то другому.
— Лазоревый с золотым… Цвет королевского дома. Может быть, для Альфреда?
— Может быть, — согласилась Агата, и я почувствовала в её голосе нотку разочарования.
Ещё бы. Только что она чувствовала себя избранной, первооткрывательницей семейных тайн, и вдруг такое разочарование. Какая же она у меня… Маленькая. Глупенькая. Взрослая. Сильная… И как мне со всем этим быть?
— Думаю, отец и нам с тобой что-то оставил. Попробуем?
Мы вытянули руки друг к другу — розовый кристалл медленно поплыл в нашу сторону. Я старалась держать поток, но сердце билось как сумасшедшее. Розовый кварц. Мне было десять, когда отец принес серёжки, сделанные на заказ — мои первые драгоценности. Где-то они лежат. В этой комнате. Чего только не заложили лучшие артефакторы южных земель в скромное на вид украшение: и магический накопитель, и лечебную магию, о следилках и сигнале бедствия я уже даже не говорю.
А потом… Потом я выросла. Подарок отца занял своё место в коробке и отправился в сундук — я же теперь взрослая, могу и сама за себя постоять. И потом… У меня появились свои, собственные секреты. Как жаль, что нельзя всё вернуть. Как жаль, что в молодости не видишь самого главного…
Кристалл потеплел, задрожали стены комнаты, меняя реальность.
Тёплый свет камина, мягкий шёпот потрескивающих поленьев. Гостиная. Между двух глубоких кресел отполированный до блеска столик для шахмат — игры, до которой отец был большой охотник. Партия в двух шагах от завершения. Всего несколько фигур, но каких! Весьма… опасная ситуация.
Кто бы ни сделал ход первым, он проиграл.
Я до боли в глазах всматриваюсь в фигурки, они… Живые⁈ Не может быть. Это… запрещённая магия. Чтобы поддерживать «жизнь» подобной диковины нужна невинная жертва. Игроков за высокими спинками не видно — лишь дрожащие тени ползут по развешенным гобеленам.
Тихо. Кажется, что живых в этой комнате нет, но я знаю — это не так.
Это не наш замок. И не столичный особняк. Отец у кого-то в гостях, и этот кто-то мне очень сильно не нравится…
— Перестань сопротивляться, магию не скинуть, — раздается голос, от которого я вздрагиваю.
Герцог Абикорн. Тень у правого кресла заклубилась тьмой.
Фигурка белого короля вздрогнула — ферзь взмахнул руками и схватился за голову.
— Мой старый, единственный друг… Ты сам пришел ко мне. Точнее, ты выполнил приказ короля.