Голоса из толпы. Правильно!
– На быстром!
– Нельзя мучить человека!
Инквизитор. Если он не думает о душе своей, пусть страдает телом! Суд инквизиции требует медленного огня!
Голоса из толпы. Живодеры!
– Да разве так можно?!
Из толпы выскакивает Хозяин пивной.
Хозяин пивной. Ваше преосвященство! Дозвольте сказать. Я простой человек, и все мы тут простые люди, но так нельзя, ваше преосвященство… Он, угольщик, всегда ко всем с уважением… Копейки лишней не брал… А мы что, звери, что ли?.. На быстром!..
Профос. Ваше преосвященство, я не ручаюсь за порядок в городе!
Инквизитор (пошушукавшись с судьями). Хорошо! Суд учитывает ходатайство горожан. Клаас будет сожжен на быстром огне!
Голоса из толпы. Вот это другое дело!
– А то – на медленном!..
– Ишь чего выдумали!
Клаас. Благодарю вас, господин профос. (Кланяется толпе.) Спасибо вам, земляки! Спасибо, что в тяжкую минуту вы помогли своему угольщику… Теперь я легко улечу от вас, словно искорка… А уголь мой еще не скоро кончится, и вы, сидя у камина, будете еще долго вспоминать папашу Клааса и греться его теплом… Одно вам скажу, братцы, – жалко мне вас! Я-то ухожу – а вам тут оставаться. Я помру сразу – а вам умирать каждый день от страха. Медленная смерть, медленней, чем на самом медленном огне!.. И долго вы еще будете стараться не заглядывать в глаза друг дружке, потому что пусто там, в глазах, ничего нет, кроме страха… И не понять вам, как легко, когда вытряхнешь этот страх изнутри… Я вот вытряхнул – и все, и теперь словно птица… И если правда есть на небе Бог, то мы встретимся с Ним на равных. Он – свободен, и я – свободен! И мы обнимемся с Ним как братья и пойдем по облакам… И не будет у нас страха, который тянет вниз… Прощайте, братцы! Не взыщите, что говорю вам на прощанье горькие слова – от сладких тошнит перед смертью…
Палач (тронув Клааса за руку). Пойдем, хозяин.
Клаас. Пойдем, друг!.. Ну, не робей! Работа есть работа!
Палач и Клаас поднимаются вместе по помосту. Печально гремит колокол. С веселой песенкой появляются Тиль и Ламме.
Тиль (весело). Ого! Сколько народу! Подтяни живот; Ламме, нам приготовили пышную встречу! Привет, сограждане!
Толпа расступается, Тиль видит отца.
Отец! (Подбегает к отцу, тот обнимает его.)
Клаас. Успел все-таки, чертенок! А я думал – не простимся.
Тиль. За что они тебя, отец?
Клаас. За все, сынок. За все сразу… А знаешь, я им тут сказал пару слов на прощанье… Пусть почешутся!.. Надоело как-то шутить. Сказал – и точка!.. Ну, ну, только без слез!.. Ты и маленький-то не плакал, а теперь вон какой верзила… Как это ты пел:
Уходит за край помоста. Звонят колокола, и разгорается пламя костра.
Рыбник
Все упали на колени, молятся. Звон колоколов. Светится яркий огонь костра.
Каталина (глядя на небо). Колокольчики, колокольчики!.. Почему ты плачешь, Боженька? Тебе грустно?..
На помосте появляется Палач, идет к толпе.
Палач (крестясь). Все!.. Отмаялся!
Инквизитор (встал с колен, крестясь). Прими, Господь, заблудшую душу.
Рыбник (встав с колен, крестясь). Прости нас, грешных! (Подходит к Инквизитору.) Ваше преосвященство, у меня к вам просьба…
Инквизитор. Не сейчас, друг мой. Потом!
Рыбник. Я хотел бы вам исповедаться! Только вам!..
Инквизитор. Вы считаете, что это для меня большая честь? Я очень занят, голубчик… (Уходит.)
Рыбник (подходит к Профосу). Господин профос, чтобы избежать ненужных кривотолков, я отказываюсь от своей доли наследства Клааса!..
Профос. Это твое дело.
Рыбник. Я передаю эти деньги городу Дамме. Могу сделать публичное заявление!
Профос (поморщившись). Хватит заявлений, Пост!.. Отдохни!.. (Уходит.)
Рыбник (направляясь к Палачу). Послушай!..
Палач (зло). Отвали, стерва!
Рыбник (обращаясь к толпе). Монах, послушай… Эй, пивовар…
Все отшатываются от него.
Палач (подойдя к Сооткин). Мамаша, я тут, стало быть, принес тебе… (В его ладонях – горсть пепла.) Сердце его, стало быть… Пепел.