Шубин (в трубку, тихо). Алло!.. Начальник ЖЭКа Шубин слушает!.. Репетиция здесь!.. Сказано же было – не звонить! (Кладет трубку, подпевая, движется к хору.)
Телефон вновь звонит.
(Возвращается к телефону.) Алло! Начальник ЖЭКа…
Печников (взорвавшись). Вот что, Николай Степанович! Или вы начальник ЖЭКа, или хорист!! Если у вас много работы, можете не приходить!..
Шубин (протягивая Печникову трубку). Это вас.
Печников. Меня? (Всем.) Извините! (В трубку.) Да!.. В чем дело, Галя?.. Какая тетка? Откуда приехала? Галя, ты знаешь – у меня репетиция!.. Ну хорошо!.. Буквально на пять минут. (Кладет трубку.) Николай Степанович, я попрошу вас, пройдите здесь этот кусочек без меня… Я мигом! (Уходит.)
Шубин (встает перед хором). Товарищи! Ну-ка, еще разик! Только, как договорились, басы ничего не форсируют…
Первый хорист (передразнивая). Не фаршируют!
Шубин. Давайте без шуточек! Короче, басы не орут! Кира Платоновна, прошу! (Взмахнул руками.)
Хор молчит.
В чем дело?
Первый хорист. Это у вас надо спросить, в чем дело. Сейчас октябрь.
Шубин. Ну и что?
Первый хорист. А потолок вы мне обещали побелить в сентябре!
Шубин. Товарищи, давайте не отвлекаться!
Второй хорист. Нет, давайте отвлекаться! Где батарея?! Николай Степанович, я вас спрашиваю: где батарея? Мне было сказано: запишетесь в хор – поставим новую батарею. Вы это говорили, Николай Степанович?
Шубин. Говорил.
Второй хорист. И вот я как полный идиот хожу сюда, а батареи в квартире до сих пор не сменили!
Первая хористка. А что со мной? Вы же меня уговаривали: нужен женский голос. Я отдала свой голос! И что? Лоджия как была необлицованной, так и стоит!
Третий хорист. А я, между прочим, химик! И в субботу, вместо того чтобы отдыхать как люди, должен приходить и драть глотку!
Шубин (Третьему хористу). Пришлю вам монтера.
Третий хорист. Я эту песенку уже слышал.
Шубин. Все, что обещал, будет сделано. Но со временем!
Вторая хористка. Выходит, что вы нас на крючке держите?
Шубин. Извините, приходится! Раз вы такие малосознательные люди, раз вы не понимаете, что с меня начальство самодеятельность требует, приходится держать на крючке! Приходится применять принцип материальной заинтересованности… Я Егоровым из двадцать третьей квартиры стекла вставил? Вставил! Где Егоров? Нету! Не за горами смотр межжэковской художественной самодеятельности. Выступим там – и все!!
Первый хорист. А вдруг не «все»? Не дай бог, займем первое место, тогда начнутся городские смотры, республиканские. А я так и останусь с грязным потолком! Спрашивается – на кой мне эта самодеятельность?!
Шубин. Ничего мы с таким пением не займем.
Вторая хористка. Тогда зачем стараемся?! Для нас чем хуже, тем лучше!
Шубин. А эстетика? А гармоническое развитие личности?.. У нас все это в обязательствах записано! Раз уж идет такое движение «Каждому ЖЭКу – хор!», стало быть, наш передовой ЖЭК должен быть в кильватере!
Один из хористов. В фарватере!
Шубин. Вот, лучше меня знаете, где мы должны быть, а упрямитесь… Правильно Петр Евгеньевич говорит: хор – вершина песнопения, божество – в коллективе!
Второй хорист. Оставьте нас со своим Петром Евгеньевичем!
Шубин. А это напрасно! Петр Евгеньевич – святой! Он доцент консерватории, ему вообще все это до лампочки! А он с нами вечерами мучается, чтобы нас к культуре приобщить!
Третья хористка. Я в этом не нуждаюсь. С меня хватит двух институтов и аспирантуры.
Шубин. Хватит, товарищи! Поворчали. И прошу: при Петре Евгеньевиче никаких корыстных разговоров. Иначе вы его кровно обидите… Кира Платоновна! (Взмахнул рукой.)
Четвертый хорист. Давайте перекур сделаем!
Четвертая хористка. Правильно! Я хоть домой сбегаю, у меня муж нездоров.
Шубин. Ну ладно… Перерыв! Но чтоб через пять минут всем быть!
Хористов и аккомпаниатора словно ветром сдувает. Появляется Петр Евгеньевич.
Печников. Куда это они?
Шубин. Перерывчик сделали, Петр Евгеньевич. Подустал народ…
Печников. Что значит «устали»? Я тоже устал!
Шубин. Вы у нас образец!
Печников. Ладно, образец, не образец… Где югославская плита?