- Но я вызвал вас не за этим, а для полного разъяснения своих действий, касательно, подрыва деятельности комитета и буквально полного его уничтожения, – сухим тоном заговорил Фиск, строго глядя на меня из-под очков. – Без чёткого ответа все эти фотографии с копиями документов, что недавно положила мне на стол бывший член дисциплинарного комитета Адзума, не имеют никакого смысла!
В такие моменты Фиск действительно выглядит пугающе. Вся эта суровость, серьёзность и вид, словно он дальний родственник Икари Гендо вызывает трепет. Небось, ещё скрывает какую-то донельзя могучую расу и держит своё происхождение, как козырь…
- Ну а что мне-то говорить? – спросил у него, попутно пожимая плечами. – В собранном Адзумой материале и так всё предельно ясно изложено, что даже нет никакого смысла в подобных разъяснениях…
Учитывая, что сам я туда даже носу не совал, самому любопытно узнать, чего такого насобирала моя милая паучишка…
- Вот тут, например… – я взял первое фото… и охуел. – Эм…
- Так что же там изображено? – Фиск, кажется, стал получать удовольствие от ситуации. – Проясните мне, простому заместителю директора, пожалуйста…
- Ну… это… члены комитета…
- Та-а-а-а-ак.
- И они засовывают свои… ну… члены…
- Ага, – кивнул тот, наслаждаясь моей реакцией.
- Засовывают их во влагалища студенток из волейбольного кружка… короче… ну… наверное, воспользовались своим положением или взяли плату за спокойную клубную деятельность… натурой.
Накажу Кейто! Зачем прям так откровенно снимать из окошка?! Высеку!
Я даже вспотел! Ну что за подстава такая?!
- Правильно, мистер Аоно, – а вот в тоне Франа чувствуется насмешка. – И как этот процесс называется?
- П… принуждение к сексу?
- Просто превосходно!
Уверен, он спецом положил её наверх, чтобы чисто с меня поржать. Надеюсь, это не его ответка за Микогабайскую ночь… я был пьян и не ведал, что творю! Ну напугали мужика, чего сразу обиду затаивать?
- Давайте перейдём к следующей фо…
Взял другую фотку… а там комитетчикам отсасывают девочки-русалки из клуба плавания, что должны были прикрыть ещё в том месяце, пока капитан Ичиносе передаёт одному из прихлебателей Кёи мешочек с монетами. Мля!
Взял ещё одну – две девушки из комитета буквально насилуют парней с категорией внешности «сладкий мальчик», а те плачут… пиздец!
Следующую! Разврат! Ещё… разврат! Да блин! Фиск, часом, не подрабатывает дилером в казино, а то он очень удачно растасовал фотки, что мне попадаются лишь сцены секса и насилия?
- Что там? – лыба заместителя, тем временем, растянулась ещё сильнее.
- Да хватит уже, товарищ заместитель директора! Это уже не смешно!
- Мы лишь только начали, мистер Аоно…
Наверняка, если бы до него дошёл слух, что его девчат или пацанов из чайного кружка кто-то бы принудил к насилию или стал вымогать у них бабки, тут же начал копать под комитет и давно прикрыл бы контору. Может и зубы выбил всем виновникам, заставляя тех собирать их сломанными руками. По глазам видно, что за своих подопечных порвёт. Не мужчина, а душка!
- Ну всё-всё-всё, признаю, Кейто малость перестаралась! – затряс руками. – Девочка до этого не ведала о подобной чернухе, а потом мы с ней поговорили, она… ну… влюбилась в меня и решила помочь.
- Точно, тот самый «синдром Аоно», – продолжил язвить завуч. – Каждая девушка после более глубокого знакомства с вами теряет голову и старается пригласить вас в свою комнату, а то и вовсе заманить в клан, род или семью. Чисто из любопытства – что вы им показываете, что те просто сходят с ума от вас?
Григу, трюки с вишенкой, присаживаюсь на уши и приправляю всё «щепоткой» силы милоты…
- Вам лучше этого не знать, мистер Фиск.
- Ну-ну, храните свои секреты…
Далее он уже выложил нормальные фотографии на стол, посчитав, что с издевками покончено. Взяв первую, заметил, что теперь тут нет никакого интима и похабщины, слава Будде!
- Ну что сказать, если смотреть на нормальные фото, мистер Фиск, то можно заметить, что Одзаки превратил комитет общественной безопасности в преступную группировку, что занимается рекетом, крышеванием, отъёмом чужой собственности, ну и склонениями студентов и студенток сами знаете к чему. Плюс, как вам передали, Кёя и приближённые присваивали награбленное себе и пользовались своим статусом, для получения положительных результатов на экзамене… а на некоторых преподавателей и вовсе надавливали.