- Вот ты говоришь о гомункулах, а я про них почти ничего и не знаю, – важно подметил Кёя, делая акцент на моей расе. – Ты когда-нибудь встречался с другими гомункулами?
- Искусственно созданными людьми? – деловито хмыкнул в ответ. – Да… было дело… родители, так сказать, познакомили, чтобы я не чувствовал себя одиноким.
- И какие они? – спросила уже та девушка с посохом – Десико.
- Один может управлять углеродом в своём теле, делая… эм… короче тот тип способен заставлять кожу трансформироваться в алмаз и становиться непробиваемым, а другая имеет бешеную регенерацию и отращивает длинные сверхострые когти. Я, из любопытства, как-то спросил у них, кто будет сильнее, но ребята так и не решили сразиться. Жаль.
Охочая до историй аудитория в очередной раз съела ту утку, что я им сейчас с кормил и даже не подавились. О Будда, я столько лапши ещё никогда на уши не вешал! Выходит даже больше, чем на кастрюлю!
Конечно, я уже понял, что Ишигами заходила в гости и рассказал Кёе о моём происхождении, а тот, чтобы «наверняка», решил проверить меня, устраивая эдакий допрос в виде непринуждённого общения. Благо, что я всё-таки не поленился и до сих пор хожу в бинтах и пластырях, так что можно поверить, что недавно мне приходилось принимать свой истинный вид, но даже так я оказался слабее той же дзёрогумо. Любопытно, сколько ему ещё надо наврать, чтобы Одзаки надоело меня допрашивать?
- Допустим, мы поняли твоё происхождение, но раз вы, гомункулы, обладаете набором индивидуальных навыков и особенностей, просвети нас – что конкретно можешь ты?
- А вот это уже секретная информация, которую дозволено знать лишь тем, кому я могу всецело доверять! – и хитро улыбнулся, дико обламывая лидера комитетчиков. Благо, что у меня с Кейто контракт и та даже при желании не смогла бы выдать хоть какую-то информацию о моих способностях. – Кстати, я читал устав школы и там японским по белому написано, что студенты не должны сообщать кому-то о своём обличии и способностях, но не мне же вам об этом говорить?
- Понимаю, – нехотя кивнул йоко.
- Да и вы, в целом, как академическая организация, обеспечивающая безопасность студентов, должны иметь доступ к списку учеников с краткой сводкой о них, их расе и особенностях каждого.
- И то верно, – недовольно прошипел Кёя, – что-то я совсем подзабыл об этом, так как привык, что остальные сами о себе рассказывают, стараясь не добавлять нам лишней работы... Думаю, не помешало бы освежиться за чашечкой хорошего чая. Что скажешь?
- Не откажусь! – довольно кивнул ему, принимая приглашение.
Ну что, Кёя, против правил не попрём, да? А что, я подстраховался, попросил девчат сбегать к Фиску, если комитетчики решатся задушить меня прямо здесь и сейчас. Слова словами, но доверия к нынешнему комитету у меня нету от слова «совсем».
Тем временем лис о чём-то распорядился, как вскоре к столу главы подошли две миловидные девушки, что принялись обхаживать нас, словно арабских шейхов. Дорогая посуда, лучший чай, элитные угощения мира демонов… не хватает только с ложечки кормить и опахалом махать. Спот! Массаж плеч! Охренеть! Та симпатяга, приставленная ко мне, буквально принялась массажировать и тереться грудью о затылок! Что происходит?!
Девочка Кёи просто стоит рядом с его креслом, но при этом строит мне глазки. Какого хрена?!
Тем временем стоящая в уголке Кейто буквально завелась и изничтожала взглядом массажистку. Естественно, заметил это лишь я. Терпи девочка, я сам ничего не понимаю, как и ты.
- Аоно, – Одзаки поднял чашку с блюдца и с оттопыренным мизинчиком отхлебнул, – скажи, не хотелось ли тебе достичь чего-то большего?
- Например, получить деньги за газеты? – я выгнул бровь, стараясь не обращать внимания на массаж моего затылка при помощи грудей. Спасибо, но для этого у меня есть Куруму, и она это сделает с большой отдачей! Однако меня немного удручает то, что Кёя начал действовать иначе, чем было в оригинале. – Нынешняя партия, кто бы что не сказал, у меня до сих пор на руках и ещё не распродана.
- О-о-о-ой! Будут тебе деньги, только успокойся! - простонал он, буквально кивком отдавая кому-то приказ удалиться в одну и из соседних комнат. Вскоре челкастый комитетчик вернулся обратно, сжимая в руке внушительный позвякивающий мешочек. – Вот, держи! Тут за все выпуски, компенсация за ущерб… и немного сверху, – Одзаки так улыбнулся, как лыбятся те самые коррумпированные чинуши, – скажем так – чтобы никто не остался обиженным.
Чёрт, да он эти деньги как будто от сердца отрывает! Лицо держит важным и невозмутимым – располагающим к себе, скалится отработанной улыбкой, вот только по глазам видно, что Одзаки тот ещё еврей – мой жадный хомяк на его фоне кажется совсем уж крохотным.