О Киево-Печерской Лавре хочу остановиться особо, хотя, сказать по правде, древнюю Лавру я уже почти не помню, однако кое-что в памяти всё же сохранилось. Другое дело, что это кое-что с музейными красотами никак не связано.
– А вот здесь, у стены Трапезного храма, – бойко рассказывала молоденькая девушка-экскурсовод, – когда-то находилась могила бывшего премьера Столыпина…
В толпе понимающе закивали-завспоминали: да-да, помним, мол, «реформатора-утописта», повязавшего Россию небезызвестным «столыпинским галстуком»… В то время о Петре Столыпине я имел довольно смутное представление, не выходившее за рамки услышанных мною из толпы нелицеприятных эпитетов, почерпнутых из ленинских брошюр и учебника по новейшей истории СССР. Тем не менее столь беспардонное кощунство даже меня, безусого мальчишку, озадачило, отчего я, чуть волнуясь, поинтересовался у гида:
– А что случилось? И где, собственно, сейчас… могила?
– В годы Советской власти, – вновь затараторила девчушка, – памятника, воздвигнутого, кстати, на общественные пожертвования, уже не было – его снесли вскоре после Февральской революции, в марте семнадцатого, хотя ограду оставили и не тронули само захоронение. Долгие годы здесь оставался лишь могильный холм, и уже в период «хрущёвской оттепели» его закатали под асфальт. Таким образом, под этим самым асфальтом бывший старинный погост…
Гримаса кощунства оказалось более отвратительной, нежели это могло показаться на первый взгляд. Мне стало не по себе. «Это что же за «галстук» такой, чтобы за него упрятали под асфальт столь известного человека? Не слишком ли отвратительно так расправляться с идейными противниками?!» – растерянно думал я, медленно отходя от заасфальтированной площадки.
Когда толпа зевак схлынула на значительное расстояние, я незаметно для всех вернулся к тому месту, где на глубине, под асфальтом, покоился известный государственный деятель. Постояв немного, задумчиво побрёл вслед скрывшейся из виду толпе. Стоял бы и дольше, но приближавшийся новый косяк туристов и донесшееся больно-знакомое: «А вот здесь когда-то находилась могила бывшего премьера Столыпина», – не оставили времени для размышлений.
Стоит ли говорить, что со временем я всё чаще и чаще задумывался над увиденным мною в Киево-Печерской Лавре? Между тем, заинтересовавшись после этого личностью Петра Столыпина, узнал многое о судьбе этого поистине великого человека, даже смерть которого оказалась для России знаковой.
Возьму на себя смелость заявить, что Пётр Аркадьевич Столыпин стал для России явлением. Хотя из рода Столыпиных, породившего немало удивительных людей, явлением был не только он. Например, незадолго до премьера в отечественной истории успел оставить гениальный след… великий Лермонтов. Если вспомнить, горячо любимая бабушка Михаила Юрьевича происходила как раз из столыпинского рода.
Какой-то мистико-трагический шлейф сопровождал этот старинный русский род. Михаил Столыпин, старший брат Петра Аркадьевича, как и Лермонтов, погиб на дуэли с князем Шаховским. Желая отомстить за брата, Пётр вызвал князя на дуэль и едва не поплатился за своё легкомыслие. Отличный дуэлянт, Шаховской чуть не убил и Петра, ранив того в руку. Сохнувшая правая рука беспокоила Столыпина всю жизнь.
Супругой Петра Аркадьевича Столыпина была Ольга Борисовна Нейдгардт, праправнучка генералиссимуса Суворова. Интересен факт, послуживший причиной их брака. Смертельно раненный на дуэли брат Михаил, невестой которого как раз и считалась Ольга, умирая, свёл их руки – с тем и помер. Так они стали мужем и женой, создав хорошую семью. Прожив в любви и согласии много лет, Столыпины вырастили пятерых дочерей и сына.
Мужество и сила духа являлись своего рода фамильной чертой всех Столыпиных. А ещё – дерзкая отвага. Не оттого ли и Лермонтов, и Столыпин предпочитали испытывать судьбу именно в дуэльных поединках? Когда в июле 1906 года император назначил Столыпина, бывшего на тот момент министром внутренних дел, председателем Совета министров (с сохранением поста министра), за плечами у Петра Аркадьевича было несколько неудавшихся на него покушений.
Столыпинское руководство запомнилось, прежде всего, «классическим» подходом решать важнейшие политические задачи «методом кнута и пряника». Аграрная реформа, которую Пётр Аркадьевич намеревался воплотить в жизнь, и которая, по его мнению, должна была существенно облегчить жизнь российского крестьянина, преследовала цель навести в стране строгий порядок. Этот порядок мог быть обеспечен благодаря исключительному законопослушанию и прижатия к ногтю всяк и каждого, имевшего намерение посягнуть на жизнь не только государственного чиновника, но и простого смертного.