Теперь о мобилизации. Войны не хотел никто. Она пугала как Николая, так и Вильгельма. (Последнего, кстати, ещё больше, чем первого.) Кайзер вообще предпочитал, чтобы Россия оставалась лишь «созерцателем австро-сербского конфликта». Однако связанная с Сербией договором о взаимопомощи, в случае конфликта Российская империя не могла остаться в стороне.
Но так только казалось. Был бы жив Столыпин, он, несомненно, вспомнил бы о так называемом Бьёркском договоре о ненападении, заключённом между Россией и Германией. Подписанный ещё в 1905 году, этот пакт так и остался нератифицированным, то есть – лишь на бумаге. Воспользуйся им заинтересованные дипломаты, и войны удалось бы избежать. Но в том-то и дело, что заинтересованных в предотвращении человеческой бойни не оказалось.
В 1914-м вокруг Трона витали лишь «ястребы». Противников войны осталась горстка, которая не стоила и трети одного Столыпина! И «ястребы» сделали своё дело.
Не секрет, что причиной Первой мировой войны явилась искра, взорвавшая накаленную до предела политическую обстановку в Европе. К середине в 1914 года для начала мировой бойни не хватало малого – капли крови. И это было лишь делом времени…
Искрой стала пролитая кровь наследника австрийского трона эрцгерцога Франца Фердинанда и его супруги принцессы Софьи Хотек, герцогини Гогенберг. Убийство произошло 28 июня 1914 года в Сараево. Покушавшийся – сербский националист Гаврило Принцип – был тут же схвачен. Через месяц Австро-Венгрия объявит Сербии войну.
К тому времени 84-летний австрийский император Франц Иосиф уже выживал из ума. И больше всего на свете старик боялся одного – нет, не войны, – а пожара от короткого замыкания. Поэтому о какой-либо настоящей войне он и слышать не хотел! Но многие из его окружения об этом только и мечтали. Например, министр иностранных дел Австро-Венгрии граф Леопольд Бертхольд фон унд цу Унгаршитц. Именно этот человек как никто причастен к организации мировой бойни. Состряпав для Сербии грозный и унизительный ультиматум, этот самый Леопольд Бертхольд фон унд и т. д. не соизволил показать его Францу Иосифу, которого, надо думать, от увиденного как минимум хватил бы удар. Так что этот злосчастный ультиматум ушел по назначению.
Нерешительный Николай в первый раз объявляет частичную мобилизацию. И… отменяет её. 29 июля – бомбардировка Белграда. В России вновь объявлена мобилизация, и снова – отмена. 30 июля император Николай II в третий раз (!) заговорил о мобилизации. Приказ был отдан царём по телефону начальнику Генштаба Николаю Янушкевичу, находившемуся в тот самый момент в здании столичного Главпочтамта.
Помня, к какой стае принадлежал Янушкевич, трудно не поверить рассказам очевидцев, поведавших следующее. Получив в очередной раз приказ о мобилизации войск, генерал взял со стола телефон, связывавший его с императором и… хватил его о батарею парового отопления. Телефон, понятное дело, разлетелся вдребезги, зато теперь, знал начальник Генштаба, уже никто не мог отменить начала военных действий…
К началу Первой войны Российская империя располагала армией мирного времени численностью 1 миллион 423 тысячи человек. Мобилизация увеличила численный состав в четыре раза – до 5 миллионов 338 тысяч человек. У кайзера Вильгельма до объявления войны под ружьём находилось 761 тысяч человек, после мобилизации – 2 миллиона 415 тысяч. К августу 1914 года обе страны располагали приблизительно одинаковым количеством артиллерийских орудий, винтовок, автомобилей и аэропланов. Однако в производстве пулемётов и тяжёлых орудий Россия существенно отставала: у Германии 12 000 пулемётов, у нас – 4 100; тяжёлые орудия соответственно 2 076 и 240 (разница почти в 10 раз!).
Ох уж эти германские пулемёты и дальнобойные пушки! От их огня погибнут миллионы русских солдат!
В семь вечера 1 августа германский посол Пурталес явился к российскому министру иностранных дел С.Д. Сазонову для вручения ему последнего германского ответа. Напомню, 31 июля Германия предъявила России ультиматум: мобилизация на её территории будет означать войну. Срок ультиматума истекал 1 августа, в 12 часов дня. Но нерешительный Николай ответил кайзеру… ничем. Он просто проигнорировал Вильгельма.
В отличие от Николая, кайзер боролся до конца: посол Пурталес принёс два варианта германского ответа. Условия всё те же: если Россия прекращает мобилизацию – то мир, если нет – война.
«Ястреб» российской внешней политики, г-н Сазонов ответил:
– Я имею мужество взять на себя ответственность за войну, которая сделает Россию сильнее, чем когда-либо…