«Он [Распутин] рассказывал мне следующее: «Будучи в Сибири, у меня было много поклонниц, и среди этих поклонниц есть… дамы, очень близкие ко двору». «Вот, – говорит, – они приехали ко мне туда (т. е. в Сибирь), и тогда, – говорит, – они хотели приблизиться к Богу… Приблизиться к Богу можно самоунижением. И вот, я тогда повел всех великосветских дам – в бриллиантах, в дорогих платьях, – повел их всех в баню (их было 7 женщин), всех их раздел и заставил меня мыть. Вот унизились перед Богом, и этим унижением, так сказать…»»[79]
В своих мемуарах протопресвитер Шавельский приводит свой разговор с духовником Царской семьи, сменившим епископа Феофана после того, как тот выступил против Распутин[80]а:
«О. Васильев не отрицал ни близости Распутина к царской семье, ни его огромного влияния на царя и царицу, но объяснял это тем, что Распутин, действительно, – человек, отмеченный Богом, особо одаренный, владеющий силой, какой не дано обыкновенным смертным, что поэтому и близость его к царской семье и его влияние на нее совершенно естественны и понятны. О. Васильев не называл Распутина святым, но из всей его речи выходило, что он считает его чем-то вроде святого.
– Но ведь он же известный всем пьяница и развратник. Слыхали же, наверное, и вы, что он – завсегдатай кабаков, обольститель женщин, что он мылся в бане с двенадцатью великосветскими дамами, которые его мыли. Верно это? – спросил я.
– Верно, – ответил о. Васильев. – Я сам спрашивал Григория Ефимовича: правда ли это? Он ответил: правда. А когда я спросил его: зачем он делал это, то он объяснил: «для смирения… понимаешь ли, они все графини и княгини и меня грязного мужика мыли… чтобы их унизить».
– Но это же гадость. Да и кроме того: постоянное пьянство, безудержный разврат – вот дела вашего праведника. Как же вы примирите их с его «праведностью»? – спросил я.
– Я не отрицаю ни пьянства, ни разврата Распутина, – ответил о. Васильев. – Но… у каждого человека бывает свой недостаток, чтобы не превозносился. У Распутина вот эти недостатки…»[81]
Философия философией, но, как писал известный психиатр В. Бехтерев, «…если кто и хотел бы понимать все, что известно относительно покорения дам высшего общества грубым мужиком Распутиным с точки зрения гипнотизма, то он должен не забывать, что, кроме обыкновенного гипнотизма, есть еще «половой» гипнотизм, каким очевидно, обладал в высокой степени старец Распутин»[82].
Он был несносен, этот отвратительный «старец», имевший странные «недостатки». Но как-то постоянно… оказывался необходим.
Зимой 1915 года Распутин явил новое «чудо».
Анна Вырубова:
«…Я ушла от Государыни в 5 часов и с поездом 5.20 поехала в город. Села в первый вагон от паровоза, первого класса; против меня сидела сестра Кирасирского офицера, г-жа Шиф. В вагоне было много народа. Не доезжая 6 верст до Петербурга, вдруг раздался страшный грохот, и я почувствовала, что проваливаюсь куда-то головой вниз и ударяюсь о землю; ноги же запутались, вероятно, в трубах отопления, и я почувствовала, как они переломились. На минуту я потеряла сознание. Когда пришла в себя, вокруг была тишина и мрак. Затем послышались крики и стоны придавленных под развалинами вагонов раненых и умирающих. Я сама не могла ни пошевельнуться, ни кричать; на голове у меня лежал огромный железный брус, и из горла текла кровь. Я молилась, чтобы скорее умереть, так как невыносимо страдала… Помню, я кричала вне себя от неописуемых физических страданий… Прибывший врач, подойдя ко мне, сказал: «Она умирает, ее не стоит трогать!» […]
Когда я пришла в себя, Государыня наклонилась надо мной, спрашивая, хочу ли я видеть Государя. Он пришел. Меня окружали Их Величества и Великие Княжны. Я просила причаститься, пришел священник и причастил меня Св. Тайн…
Помню, как вошел Распутин и, войдя, сказал другим: «Жить она будет, но останется калекой». Замечательно, что меня не обмыли и даже не перевязали в эту ночь. Меня постоянно рвало кровью; мама давала мне маленькие кусочки льда – и я осталась жить»[83].
Как считал жандармский генерал А. Спиридович, произошедшее на железной дороге сыграло исключительную роль в отношениях между Вырубовой и Распутиным: [84]
«Катастрофа с Вырубовой вернула к ней ослабевшие очень в последнее время симпатии Ее Величества. Катастрофа послужила к сближению подруг, дружба которых приходила к концу. А с возвратом подруги становится ближе ко дворцу и старец Григорий, который, с началом войны, отошел было в сторону и потерял прежнее внимание Их Величеств. Катастрофа пролила и новый свет на отношения между Распутиным и Вырубовой. Было распространено мнение, будто бы они были в близких интимных отношениях. Так говорили кругом. И тем более я был поражен, когда лейб-хирург Федоров сказал мне, что делая медицинское исследование госпожи Вырубовой еще с одним профессором вследствие перелома бедра, они неожиданно убедились, что она девственница. Больная подтвердила им это и дала кое-какие разъяснения относительно своей супружеской жизни с Вырубовым, с которым она была разведена. Это обстоятельство, исключавшее физическую близость между Распутиным и Вырубовой, заставило тогда очень задуматься над сущностью их отношений»[85].
80
Шавельский, Георгий Иванович (1871–1951), – священнослужитель Православной российской церкви, член российского Святейшего Синода (1915–1917 гг.). В 1902 году окончил Санкт-Петербургскую духовную академию в степени кандидата богословия. Участник Русско-японской войны (в активе священника девять боёв с японцами). Был награждён орденом Св. Анны 2-й и 3-й ст. с мечами, наперсным золотым крестом из кабинета Е.И. Величества на Георгиевской ленте. В декабре 1904 года стал Главным полевым священником 1-й Маньчжурской армии (в этой должности был возведён в сан протоиерея). В 1906–1910 гг. – законоучитель в Смольном институте. В апреле 1911 года назначен протопресвитером военного и морского духовенства, с возложением митры. В годы Первой мировой войны находился в русской Ставке, откуда руководил пятитысячной армией военных священников; выезжал на фронт, бывал на передовых позициях. В апреле 1920 года эмигрировал в Болгарию. Скончался 2 октября 1951 года в Софии.
84
Спиридович, Александр Иванович (1873–1952), – государственный деятель Российской империи, генерал-майор Отдельного корпуса жандармов; в период описываемых событий – начальник Императорской дворцовой охраны. Из потомственных дворян; по материнской линии – из рода баснописца И. А. Крылова. Окончил Нижегородский кадетский корпус (1891 г.) и Павловское военное училище (1893 г.), откуда был выпущен подпоручиком. С 1899 года – служба в Отдельном корпусе жандармов. В 1906 году был назначен начальником дворцовой Охранной агентуры. В годы Мировой войны возглавлял охрану Николая II во всех его поездках и в Ставке в Могилёве. 15 августа 1916 года назначен ялтинским градоначальником. Во время Февральской революции был арестован Временным правительством, содержался в Петропавловской крепости; в октябре 1917 года освобождён из тюрьмы под денежный залог. В 1920 году эмигрировал во Францию. В 1950 году переехал в США, где через два года в возрасте 78 лет скончался.
85