Кто же эти анонимные авторы? Кто же эти безвестные мыслители, самоотверженно забывшие себя и приписавшие свои сочинения Сковороде? Очевидно, ученики, читатели и почитатели Сковороды. Первые мысли, первые толчки, философское свое пробуждение они получили от Сковороды и в смирении своем могли серьезно думать, что и продолжает в них мыслить не они сами, а тот удивительный странник, с которым их столкнула судьба. В существе это та же самая психология, которая заставляла Платона наиболее оригинальные и замечательные мысли свои вкладывать в уста Сократа. Относительно «Правды веры» есть много внутренних оснований предполагать, что автором ее был не кто иной, как Михаиле Иванович Ковалинский. Но даже если бы это был не он, а ктонибудь другой из почитателей Сковороды, — факт остается фактом: сочинения Сковороды не только усердно переписывались и перечитывались, но и побуждали мысль его учеников к самостоятельному философствованию. Историк русской мысли непосредственно за главою о Сковороде имеет право написать главу о школе Сковороды, т.е. об учениках Сковороды, не оставивших нам своих имен, но зато написавших целый ряд философских произведений в духе общего мировоззрения Сковороды, из которых некоторые дошли до нас полностью.
. Теперь скажем о втором русле, по которому направлялась деятельность Сковороды в эпоху наибольшей его внутренней зрелости, т.е. его переписке с друзьями. Эта переписка носит в очень небольшойстепени характер частный. Только изредка встречается какаянибудь просьба о присылке «тулупа» или «речи Иоанна Златоуста». В основном письма Сковороды полны религиозного, философского и морального содержания. Поучительно сравнить переписку Сковороды с перепиской Толстого. Письма Толстого, полные захватывающего интереса в первую половину его жизни, с изумительной простотой отражающие его широкую гениальную натуру, с конца 70х годов начинают сереть и бледнеть и уже в 80х годах превращаются в скучное повторение одного и того же несложного морального «силлогизма». Для беспристрастного глаза видно, что здесь Толстой уже не живет и не движется внутренне, а коснеет и пребывает в чем-то безжизненно остановившемся. Как ни наставителен и ни поучителен в своих письмах Сковорода, ни на одну минуту письма его не делаются скучными. Все время чувствуется его беспокойная лирическая природа, поразительная живость и нескованность его свободного духа. Он ни в чем не коснеет и не пребывает, потому что то, о чем он пишет, творчески созидается в нем каждый момент, ибо он непрерывно творит свою жизнь, и страннический посох его есть глубокий символ его духа. Он не только физически странствует, т.е. бродит и движется, но находится в непрерывном движении внутреннем. Ни внутренней, ни внешней Ясной Поляны в жизни Сковороды нет и следа. Оттого и письма его живы, жизненны и несмотря на поучительность свою интересны, привлекательны и просты.