Сделал. Много чего сделал!
Сначала убил морально, прикинувшись сексуальной девчонкой с большими сиськами, а потом превратился в перекаченного бугая, габаритам которого позавидует даже самый крепкий огр… и эта махина, до кучи, носила странный девичий наряд, пугающий оборотня ещё больше, чем его предыдущий облик. И то Гин молчит о том, как эта «Прекрасная Царица», разнесла им пару стен, выбила землю из-под ног, а потом со всей дури впечатала в остатки от крыши, что у парня сломалась пара рёбер, мозг заработал лёгкое сотрясение, а также пострадала гордость одного из сильнейших монстров…
… отхватив люлей в момент пика силы.
*тук-тук-тук*
— Войдите, — вяло выдохнул Мориока, поглядывая в окошко…
Сейчас он просто хотел увидеть Мако с её милой дежурной улыбкой, пытаясь представить, что та искренне ему улыбается. Так он хоть бы немного, но смог согреть своё замёрзшее сердце. Нет ничего лучше, чем отдых в компании прекрасной леди…
Дверь распахнулась.
На пороге стоят ОН.
И не выглядел добродушным.
— Выйдите! Выйдите! — завизжал оборотень, накрываясь одеялом с головой и свято веря, что конкретно спрятался.
Тишина. Запах Аоно не исчез. Наоборот, постепенно послышались приближающиеся шаги, пока аромат Цукуне стал разить на всю палату. Он уже успел провонять тут всё!
«Мне пизда!», — мысленно взвыл оборотень, закусывая простыню.
Монстр прикинул, переживёт ли его организм падение с пятого этажа или же нет, если Гиней начнёт спасаться от Цукуне бегством? Без обращения и полной луны — вряд ли. А с не самым лучшим состоянием и на стадии лечения — без шансов!
Ситуация не то, что хуже некуда — она патовая!
Тем временем кто-то пододвинул стул, и уселся на него. Покрывало, служащее последней линией обороны, резко сорвали, практически вырывая его из зубов Гина. Тот успел клацнуть зубами, пытаясь его ухватить, но не успел. Оборотень отполз к стенке и свернулся калачиком, наблюдая за курящим Аоно, дымящим в помещении чуждым ему жёлтым дымком. Тот медленно и вальяжно потягивал странный табак, смотря на Гинея, как мусор.
— …
— …
На какой-то момент в палате воцарилась тишина. Мориока трясся, Аоно курил — сразу ясно, кто тут хозяин, а кто — пёс смердящий. Причём оборотень уже подсознательно стал признавать паренька «альфа-самцом» в стае.
— Ну здарова, семпай! — нормальным тоном заговорил Цукуне, но Гина вновь начало корёжить от дурного слова. — Гляжу, ты тут у нас отдыхаешь… как лечение? Всё нравится? Когда выписывают?
Гин, вспоминая последние события, занял самую выгодную позицию — засунул язык в одно место и упорно молчал, стараясь не смотреть в глаза чудовища.
— А медсестра-то какая… м-м-м-м! Загляденье! — довольно обронил парень, выдыхая в сторону Мориоки густое облачко жёлтого дыма. — Кстати, она уже сказала, в какой комнате живёт и во сколько к ней можно заглянуть «на чай».
Оборотень тем временем откашливался, наблюдая, как на его подушке дикие блохи, осадили крепость клопами… пока где-то по покрывалу скачет подкрепление из вшей… ужас!
Мало того, над ним ещё показательно издевается тот, кто выглядит как мальчик для битья! Тупо приятный на внешность пацан…
— Слушай, дорогой, ты чего как не свой? Молчишь лежишь, на меня смотреть боишься — я не кусаюсь… пока не попросят! — томно добавил парень на стуле.
Гин в ужасе запищал, продолжая уползать в стену… но законы физики ему обмануть не удалось. Когда Аоно начинает вести себя, как озабоченный гомик, в Мориоке просыпается первобытный ужас.
— Короче, блохастый, у меня тут к тебе назрел разговор…
— …
— Да хватит смотреть на меня, как дворф на электродуговую сварку! — раздражённо проговорил Цукуне, слова которого оборотень не смог понять. — Я сюда пришёл не добивать тебя, похотливое животное, а решить, что я с тобой буду делать…
— Ч… ч… чт… что? — Экс-глава клуба журналистики кое-как выдавил из себя слово.
Тем временем Аоно пальцем очертил над собой круг и что-то еле слышимо прошептал. Вмиг перед ним парень сменился маленьким милым существом, сидящим на стульчике и болтающим такими тонкими, но такими манящими ножками…
… почему-то у Гина привстал… вопрос. От которого ему стало ещё страшнее! В «эти» ряды он никогда не хотел записываться и не захочет! Ну почему именно он нажил себе такого страшного противника, способного ломать мозги, становиться перекаченным трёхметровым трансвеститом-метросексуалом, а до кучи иметь обличие маленького миленького то ли мальчика, то ли девочки?! За что ему такое наказание?!
— Я думаю, — милейшим голоском пропело существо с неожиданно выросшей грудью. Снова невысокая красивая девушка! — Как бы тебя лучше «открыть»?
Руки Гинея затряслись, пока со лба ручьём полился пот. Сейчас Мориока не сможет дать ему отпор и возможно… нет! Он будет от этом думать! Хотя… если Цукуне миленький…
— В форме инкуба, сделать всё так, как любят брутальные американские мальчики или…
Неожиданно на стуле оказался ночной кошмар, готическая девичья одежда которого держалась лишь на честном слове, пока лицо заправского убийцы с интересом пробегалось по телу Гина. Тот снова съёжился, ощущая, как его уже раздели и оприходовали.
— …или я намаслю кулак и сделаю то, что должно случиться! — громоподобно пророкотало это существо настолько низким и глубоким голосом, что Гин чуть с перепугу не подчинился. — И ты не получишь за это свои три сотни долларов, дружок-пирожок.
— А… у… м-мен-ня есть другой вы… выход? — затравленно спросил оборотень, не желая становиться жертвой ни маленького обольстителя, ни здорового перекаченного монстра.
Неожиданно гигант прикрыл глаза, и во вспышке, сопровождаемой с жёлтым дымом, вернулся к привычному обличию. Оглядел себя, выдохнул и быстро сделался серьёзным.
— Предлагаю тебе контракт, — с улыбкой адвоката дьявола произнёс Аоно. — Пятьдесят лет службы под моим командованием… для начала!
Хотел оборотень выбраться с кровати, как снова рухнул обратно от бессилия и безысходности. Всё… осталось два путя: либо стать «девочкой» Цукуне, либо подписать рабский контракт. Оба варианта так себе…
— Чего это ты так сразу поник? — удивился Аоно, разглядывая помертвевшего Мориоку. — Для тебя сплошняком одна выгода, если будешь соблюдать условия договора, а именно — работать на меня, собирать информацию, делиться знаниями и участвовать в боях, если понадобится… ну и куча всяких мелочей, по типу не предай, не выдавай мои секреты, принеси тапочки, не воруй товар, сбегай кабанчиком за пивом, не зарься на моих самок и остальные…
ТАПОЧКИ?!
Гин офигел. Кем-кем, но так нагло обозвать его собакой…
— Естественно с моей стороны я буду тебе платить за проделанную работу, отпускать на больничный, давать отпуск и делать всякие мелкие приятные бонусы. Куча возможностей и перспектив, а для наших рас — вообще лафа! Отслужишь пятьдесят лет, а остальную жизнь проведёшь безбедно… если правильно распорядишься деньгами.
Гин задумался. Отмучиться сейчас или послушать Аоно, серьёзно с ним разговаривающего? Что для расы, способной прожить до двух-трёх сотен лет какой полтинник? Серьёзный отрезок, который забудется со временем и, возможно, превратится в весёлую историю для внуков, пока минутное унижение можно запомнить до конца жизни. Терять, в принципе, нечего…
— Я… согласен, — обречённым голосом выдал Гиней. — Где подписывать контракт?
Неожиданно Аоно засунул руку в карман и вытащил целый свиток. Магический контракт? Откуда? Что у него за карман такой?!
— Распишись тут, тут и тут, а также поклянись мне в верности и договор будет заключён.