Мориока воспользовался предложенной ручкой, поставил закорючки в указанных местах, отложил бумагу в сторону, слез с постели и, стараясь не шипеть от боли в зарастающих рёбрах, встал на одно колено и произнёс:
— Я, Гиней Мориока, торжественно присягаю на верность своему господину — Цукуне Аоно! Клянусь свято соблюдать все приказы своего сюзерена, а также тех, кого он назначит надо мной в статусе правителей, а также клянусь достойно исполнять условия контракта и всецело беречь жизнь своего господина…
— И добавь имя Укура. Пусть он будет свидетелем.
— Кого? — он охренело уставился на меня, словно услышал что-то ненормальное.
— Не важно — говори!
— Клянусь именем Укура, что не предам и не отступлюсь от собственных слов, и да будет мне кара великая, если я поступлюсь своими словами!
«Вот это па-па-паварот!» — в головах парней раздался удивлённый голос старого растамана, которого, кажется, резко вырвало из прихода. — «Это… ну… окей? У меня такая хрень впервые за долгие годы! Ну раз вы так хотите — я заверяю ваш контракт, что ли».
Глаза Гинея округлились от услышанного им голоса, пока сам Мориока в шоке таращился на задумчивого Цукуне.
«…охренеть, моим именем контракты заключают! Дха, Граор и Мют будут долго ржать…».
Гин побледнел, осознавая, что только что с ним говорил Бог! И не просто бог, а тот, из-за которого исчезла раса крысолюдов! И только теперь парень смог вспомнить, что это за жёлтый дым и под кем ходит Аоно. Слухи перестали быть выдумкой! Ему теперь никак нельзя дурить Цукуне и договор…
— Контракт заключён, славненько! — довольно проговорил Аоно и бодро подскочил со стула. — Раз ты оказался хорошим мальчиком, то мне следует дать тебе косточку…
Ухмыляющийся парень подошёл к двери и открыл её, впуская внутрь двух обворожительных див. Одна краше другой! Гин даже не заметил, как снова ощутил внутри себя животные позывы, начав буквально раздевать глазами прелестниц. Дамы оказались одетыми в шёлковые халаты, из-под которых торчат вздёрнутые груди, пока одежда была почти прозрачной! Глаза у девочек томные, желающие… нет, алчущие соития! Первая носила длинную чёрную гриву волос, выглядя старше своего возраста, пока вторая оказалась крохой с короткими волосами цвета морской волны… от неё пахло гарпией.
Неужели это то, о чём он думает?
— Девочки, — Аоно обратился к ним, встречаясь с их приветливыми улыбками. Тёмненькая, кажется, даже игриво подмигнула ему, — так как всё уплачено и вас тут никто не заметит и не побеспокоит, я желаю, чтоб этот парень, оказавшийся жертвой обстоятельств, к нашей следующей встрече был здоров, бодр, доволен, счастлив и полностью удовлетворён!
— А ты? — выглянула миловидная миниатюрная девушка из-за свой подруги. — Ты с нами?
— Как-нибудь в другой раз, лады? — отвертелся Цукуне. — У меня ещё дел полно, а у вас тут весь день свободный, ибо я уже договорился, чтобы никто не подглядывал, пока мой агент уже наложил чары тишины на палату — только окно не открывайте. Ну-с, я в вас верю, девчата!
Суккубочки кивнули, пока одна из них томно облизнулась. Они скинули с себя халаты, являя свои достоинства миру и с самой сексуальной походкой направились к оборотню, неожиданно прикинувшимся солевым столпом от нежданного подарка судьбы.
Цукуне тоже взглянул на девичьи прелести, довольно хмыкнул и показал Мориоке большой палец. Дерзай, пока молодой!
На выходе раздалось счастливое…
— АУФ! —
Аоно усмехнулся, мысленно ставя галочку на ста пятидесятипроцентном выполнении операции «собака — друг человека».
***
Наступило лето. Ну как сказать «лето»? Для здешнего мира погода практические не меняется — разве что иногда идут дожди, а в целом, температура здесь скачет на плюс-минус три градуса, пока я до сих пор нахожусь в относительно комфортных условиях, где мне ни жарко, ни холодно.
Наш клуб за это время издал ещё одну газету, где я собрал различные слухи и выбрал самые свежие и актуальные, стараясь ими заинтересовать читателей, попутно коммуниздя цитаты отечественных видеоблогеров с их мнениями. А что, пока местным нравится — мне не сложно кормить их чужим контентом, особенно когда мне никто не предъявляет за авторские права.
В клуб, кстати, постоянно кто-то норовит вступить, но я отсеиваю почти всех тех, кто не является действующим лицом оригинального произведения. Тем более нафига мне девушки, изначально пытающиеся вступить к журналистам, преследуя одну цель, а-ля, «матрас-матрас, ну дай хоть раз!» — только замените матрас на Цукуне…
…а если так подумать, то Мизори в произведении вступила в клуб примерно с такой же целью.
Мля… журналистами у нас тут и не пахнет, если честно. Одна лишь Мока старается! Хотя Куруму и Юкари тоже успели пристраститься к процессу, да и Гин наконец-то стал адекватным и не пытается трогать моих девчат…
… особенно когда я ему пообещал «косточку» в виде тройничка с суккубочками раз в месяц за хорошую работу, выдав ему аванс. Как мало собаке нужно для счастья! Осталось только приучить к корму «Чаппи», слушаться стандартных команд и подставлять пузико под почесон. Плюс, благодаря Гинею, теперь у меня появилась приличная сеть информаторов, а также тех, кто обеспечивает наш клуб материалом, ибо даже в таком закрытом месте, как демоноколледж, постоянно что-то да случится.
— До выхода номера осталось всего пара дней, — Мока привлекла наше внимания, ненадолго отвлекая от работы. — У нас ещё уйма дел, но давайте выложимся по полной, ладно?
Ну к сроку мы не успеваем, так как почти у половины клуба есть свои дела и обязанности. Я, например, продолжаю продавать товары, попутно думая, как обновить оборудование в дворфийской мастерской. Нужны новые изделия! Нужно расширять бизнес и создавать новую продукцию!
Я даже договорился с поварами в столовой, чтобы они отдавали мне остатки сока неизвестных фруктов, из которых мои бородатые приятели быстро начали гнать брагу. Всяко лучше, чем выливать на улицу.
— Фууух, ну и дела, — устало потянулась на стуле Куруму. — Уже суббота, а мы всё ещё торчим здесь…
— Я иногда думаю, что мы, словно мангака, которому нужно сдать манускрипт в срок — устало заулыбалась Юкари, продолжая заниматься вёрсткой текста. — А нам ведь даже не платят за это!
И тут же на мне собрались все взгляды. Прищуренные такие, недовольные.
— Что? — обратился я к… раздражённым.
— Мы вроде как продаём газеты и их у нас активно покупают. Вопрос: где деньги, Аоно?!
Надеюсь, они сейчас не будут демонстративно макать меня головой в унитаз и ссать на ковёр?
— Да-да, где деньги, Цукуне? — уже подхватила Куруму.
— Выручка клуба журналистики вложена в рыбу, — пожал плечами в ответ, наблюдая, нет ли у кого из девочек в руках кружки. Лучше заранее быть готовым к атаке снарядами.
— Не поняла! — удивилась Сендо. — Какая ещё рыба?
— Все вопросы к учителю Шизуке! — я снова пожал плечами, умалчивая о нашем маленьком наваре и о той «бухгалтерии», что я уже какое-то время веду. — Она закупает сюда чай, вкусняшки… и рыбу.
Внезапно у всех отпали вопросы. Ну да, вспомнили, как с удовольствием жрали казённое печенье и запивали его литрами кошерного чая, так тут же умолкли. Особенно Юкари и Куруму, что при виде халявы неожиданно открыли в себе русскую душу и начали хомячить, как в последний раз. А ведь мы с Кошкиноко скидываемся на эти яства…
Интересно, а если дать девчатам пятилитровую бутыль уксуса и добавить, что это халява — как быстро они его выпьют?
— Кстати, по поводу ваших разговоров о манге, — кое-кто умный и блохастый решил вставить свои пять копеек, одаривая нас своим ворчанием. — У неё есть кое-что общее с газетой, а именно жёсткие сроки сдачи! Так что прекращайте ребячиться и за работу!
— Гин… сем-пай! — я повернулся к нему, видя бледное существо, тихонечко сползающее под парту. — Какого хрена нам указывает тот, кто читает старый выпуск и херачит кофе и жрёт сласти? А?
— А я что? — оборотень оперативно прикинулся дауном. — Я ничего!