— Как? — Ребекка взглянула на нее в недоумении, но прежде, чем Лиза смогла объяснить, двери в комнату отрылись.
— Пришло время для Церемонии Соединения, — в комнату вошли массивные зеленокожие охранники.
— Все будет хорошо, — Лиза быстро оглянулась на женщин. — Пожалуйста… Я не могу объяснить все здесь, у нас просто нет времени. Мне нужно, чтобы вы прислушались, как только мы окажемся на Ассамблее лордов, по-настоящему прислушались. У вас есть права и независимо от того, что вы решите или услышите, Грим поддержит их, я обещаю.
— Женщины, пора идти, — снова произнесли охранники на этот раз более решительно.
— Девочки, — повернувшись к малышкам, Лиза протянула им руки, и они доверчиво ухватились за них, прежде чем оглянуться на женщин.
— Вы можете доверять Гриму, — произнесла Карли с абсолютной убежденностью, которой может обладать только ребенок.
— Он любит нас, — поддержала ее Мики. — Это наш Грим.
Риса остановилась у входа в Ассамблею, предназначенный для Дома Гуттузо, и улыбнулась. Сегодня она будет сидеть здесь в последний раз, глядя на пустующие места возле Императора, которые вскоре будут принадлежать ее Дому. Дом Гуттузо, хоть и был равен другим Домам, заседал ближе всех по отношению к Императору, что служило обозначением его важности для Торниана. Дом Луанды из Люды — единственный, кто сидел выше Дома Гуттузо, чуть ниже Императора, что означало следующего в очереди на престол.
Риса холодно улыбнулась. Сегодня Грим наконец-то будет уничтожен. Сегодня он предстанет не только перед лордами, но и их женщинами и достойнейшими воинами, которые прибыли на эту небывалую Церемонию Соединения. Церемонию, что организовали она и Бертос. Ее улыбка стала шире. Грим предстанет перед всеми, лишившись всего — звания, статуса и самок. И всего этого его лишит собственный брат так же, как несколько веков назад всего лишили и семью Рисы.
Все еще улыбаясь, она заняла свое место возле Бертоса.
— Ты убедилась, что женщины сделают так, как надо? — Бертос развернулся на своем месте, оглядываясь на нее. Его черные глаза впились в Рису, требуя подтверждения.
— Конечно, — Риса с отвращением взглянула на него.
Когда-то, она очень хотела этого мужчину. Его золотое тело было стройным и сильным, когда она встретилась с ним в пятнадцать лет здесь на этой самой Ассамблее. Тогда он тоже пришел на Церемонию Соединения. Риса проникла на Церемонию через один из многочисленных тайных ходов, найденных ею в детстве, приводящий именно в этот сектор. Ее обнаружил Бертос, но вместо того, чтобы сообщить об этом ее отцу, он позволил ей остаться, но все имело свою цену. Именно в тот день она узнала древнюю власть женщины над мужчиной. Она позволила прикасаться к себе только ему, а взамен он обещал сделать ее Императрицей.
Он потерпел неудачу, Грим выжил, поэтому ей пришлось взять дело в свои руки, и пока она пыталась добиться успеха, Рэй отказался от нее.
Отказался от нее!
Но скоро, она станет Императрицей, и тогда Рэй пожалеет о своем отказе!
Теперь, глядя на Бертоса, она спрашивала себя, что такого она когда-то увидела в нем? Его сияющая золотая кожа поблекла, а сила уже не та. Если бы не Лукен, она бы никогда не смогла дать ему второго потомка. Но это была ее тайна. Лукен был слаб, а Бертос считал, что никто не посмеет перейти ему дорогу.
— Они понятия не имеют, что у них есть право выбора, как мы и спланировали. Они согласятся с выбранными мужчинами, и все воины узнают, что это твоя заслуга. Никто не пойдет против тебя.
Кивнув, Бертос повернулся к Ассамблее, улыбаясь во весь рот. Риса не собиралась рассказывать Бертосу, что женщина Грима заявила, что знала об убийстве Императрицы. Что понимала, кто стоял за нападением на Грима. Вскоре это не будет иметь значения, потому что она станет Императрицей, а на Императрицу никто не покушается.
Никто, кроме нее.
— Есть вести от Лукена? — Бертос снова вмешался в ее мысли.
Предполагалось, что Лукен прибудет на день раньше с объяснением, почему он не смог привести женщину. Объяснением, рушащим репутацию Грима.