Лорд Орион не мог скрыть своего шока, когда женщина скинула свой плащ, демонстрируя не только темно-фиолетовый цвет Замка Луанды, но и «Сердце Раптора», символ Королевы Луанды, не виданный более пятисот лет.
Это означало, что она действительно приняла Грима как своего единственного мужчину.
Он понял, что другие лорды тоже это осознали, и что они недовольны этим.
У Грима теперь есть две молодые самки, он не нуждается в еще одной, чтобы укрепить свои позиции, а другие нуждаются. Если бы Исида подарила ему самочку, он бы был вынужден отдать ее другому. Это все плохо кончится.
Нарастающий ропот подсказал ему, что он прав. Рев протеста прокатился по Ассамблее, нарастая, даже когда Император попытался усмирить лордов.
Грим укрыл Лизу у себя за спиной, и оба отряда гвардейцев обнажили свои мечи.
— Прекратите это! — прокричала Лиза, но ее не услышали. Она попыталась обойти Грима, но он был непоколебим. — Позволь мне поговорить с ними, Грим. Позволь мне поговорить с ними, прежде чем все действительно выйдет из-под контроля.
— Лиза… — Грим нахмурился. Она вообще понимает, о чем просит?
— Пожалуйста, Грим, — умоляла она. — Поверь мне. Приложив руку к его щеке, она попыталась успокоить его. — Я смогу остановить это до того, как прольется чья-то кровь.
Наконец, коротко кивнув, Грим вывел ее из окружения Гвардии, продолжая держать руку на рукояти своего меча.
При ее появлении Ассамблея медленно затихла, всем хотелось узнать, что она сейчас скажет.
— Что бы вы ответили, если бы я заявила, что независимо от того, кто бы находился здесь сегодня, я все равно бы выбрала Грима? — спросила Лиза, и вся Ассамблея недоверчиво уставилась на нее. — Если бы я сказала вам это, что бы вы ответили?
— Это было бы невозможно, — произнес седой мужчина, которого, как узнала Лиза, звали лорд Орион. Тот, кто решительно протестовал против отправки «Искателя». Позади него Лиза заметила женщину с розовым цветом кожи.
— На это, лорд Орион, существует еще один закон Торниана, тот, который вы считаете еще более священным, чем закон о Соединении, — Лиза заметила, как изменилось выражение лица лорда Ориона, когда он внезапно понял, о чем она говорит.
— Ни один мужчина, — произнесла Лиза достаточно громко, чтобы все могли слышать, — не может требовать женщину… Пока она носит потомство другого мужчины.
Ошеломленное молчание встретило заявление Лизы.
— Лиза? — игнорируя притихшую Ассамблею, Грим наклонился к ней, заключая ее лицо в ладони и вглядываясь в глаза в поисках подтверждения.
Это действительно правда? Она носит его потомство?
Положив свою ладонь на его, она позволила ему увидеть радость, затаившуюся в глубине ее глаз.
— Да, Грим, — взяв одну из его слегка дрожащих рук, она положила ее на свой плоский живот. — Твой ребенок здесь, здоровый и в безопасности.
Внезапно она приподнялась на цыпочки и обняла Грима, когда он обрушился на ее губы в страстном поцелуе.
Королевская Гвардия окружила их, так же как и девочек.
— Почему ты не сказала мне? — прошептал он, опустив голову ей на плечо. — Ты должна отдыхать. Надо позвать Хадара. Мы…
— Ш-шшш… Все будет хорошо, Грим, — прошептала она. — Я буду в порядке, как и твоя дочь.
Грим побледнел, шокировано глядя на нее.
— Дочь… Самочка?
Лиза поняла, что односложные предложения Грима вызывают у нее улыбку.
— Так мне сказал Хадар, — она улыбнулась Гриму. — Он очень взволнован тем, что может документировать ее развитие.
— Девочка… — прошептал он, глядя на Лизу с благоговением, прежде чем снова поцеловать ее. — Спасибо, моя Лиза.
— Поверь, Грим, — она смущенно улыбнулась. — Это было и мое удовольствие.
Когда она одарила Короля еще одним поцелуем, Алджер кашлянул, напоминая им о том, где они находятся. С величайшей заботой Грим отпустил Лизу, а она спрятала пылающее лицо на его груди, внезапно осознав, что вся Ассамблея слышала каждое сказанное ею слово.
— Моя Лиза? — Грим мягко приподнял ее лицо, обеспокоенный тем, как она покраснела.
— Я в порядке, Грим, — уверила она. — Просто жаль, что мы не одни, я люблю тебя.
— И я, тебя, моя Лиза, — поклялся он.
Рэй смотрел на своего брата и не пытался скрыть улыбку. Это действительно оказался радостный день, но, глядя на Ассамблею, он понимал, что так считают не все. К тому же, еще одиннадцать женщин должны завершить Церемонию.