Начавший расслабляться Рэй, снова напрягся от крика Ким.
— Черт! — простонала она.
— Сделай же что-нибудь, Хадар! Ей больно!
— Все нормально, — произнесла Ребекка до того, как смог ответить Хадар.
— Нет! — возразил Рэй.
— Очнись, — Ребекка подняла взгляд на Рэя. — Она рожает. Это больно. Это грязно. Как ты можешь не знать этого?
— Потому что мужчины никогда не допускаются к женщинам, как только те забеременеют, — ответила Лиза, возвращаясь с полотенцами. — Хадар, у тебя есть сканер?
— Да. Кто эта женщина? — он вопросительно взглянул на Ребекку.
— Прости. Ребекка, это — Хадар, целитель Грима. Хадар, это — Ребекка, женщина целитель с Земли.
— Правда? — он возбужденно посмотрел на Лизу.
— Правда. А сейчас, просканируй Ким, — Лиза повернулась к Ребекке. — Это похоже на ручную ультразвуковую машину.
— В самом деле! — Ребекка взглянула на устройство, а затем на Хадара. — Так используйте эту чертову вещь. Мне нужно знать, что там происходит, — приказала она.
Лиза подошла к Ким и вытерла пот со лба Императрицы влажной салфеткой.
— Ты все делаешь хорошо, Ким.
— Мне так больно.
— Я знаю, но это того стоит, поверьте мне, — она ободряюще улыбнулась. — Подумай, спустя немного времени ты уже будешь держать своего ребенка. Рэй, возьми ее за руку, — она подождала, пока он сделает это. — Теперь, со следующей схваткой, сжимай его руку, Ким, мне помогало, поверь.
Лиза взглянула на Рэя, зная, что он пока не понимает, что его ждет.
— У тебя полное раскрытие, Ким. Мне надо, чтобы со следующей схваткой ты потужилась, — сообщила ей Ребекка.
— Что? — Ким недоуменно взглянула на нее.
— Тужься. Ребенок готов, ты готова, как только почувствуешь схватку, тужься. Сделай это.
— Рэй? — Ким испуганно посмотрела на него.
— Ты сможешь, моя Ким. Я здесь. Вместе мы все сможем, — Рэй взглянул ей в глаза, прежде чем одарить ее глубоким поцелуем.
Ким оторвалась от его губ, когда почувствовала схватку.
— О, Боже! — закрыв глаза, она натужилась, сжав руку Рэя изо всех сил.
Рэй удивленно хмыкнул.
— Дыши, Ким, — приказала Лиза. — Короткими вдохами, через рот.
— Возьмись за колени и тужься. Ребенок идет.
От напряжения Ким стала ярко-красной.
— Еще немного, Ким, продолжай тужиться, я вижу головку.
Ким откинулась на Рэя, когда схватка прошла.
— Я не могу, Рэй. Я просто не могу, — она расплакалась.
— Ты можешь, моя Ким. Ты — самая сильная женщина, которую я знаю.
Лиза передвинулась, чтобы поддержать Ким, когда Рэй опустился на колени.
— Ты помнишь ганглианцев? Ты никогда не позволяла им сломить тебя. Сломить твой дух, даже когда считала, что надежды нет. Помнишь, что ты мне сказала?
— Никого и нигде нет сильнее Ким Тил.
— Правильно. Ты боролась за себя. Теперь тебе нужно сразиться за меня и за нашего потомка. Я знаю, что ты можешь сделать это, моя любовь.
— Давай, Ким, еще одна схватка.
Взглянув в обнадеживающие глаза Ребекки, Ким кивнула, и, когда пришла следующая схватка, Лиза и Рэй помогли ей.
— О… Мой… Бог!!!!! — Ким выдохнула, когда невыносимое давление внезапно исчезло.
Закрыв глаза, она упала в объятия Рэя, полностью обессиленная. Раздался тоненький плач, быстро превратившийся в вопль, и глаза Ким распахнулись. Схватив за руку Рея, она приподнялась.
— Ребекка? — попросила Ким дрожащим голосом.
— Мои поздравления. Мама. Папа. Это девочка, и она прекрасна.
Уложив ребенка на живот Ким, Бекка посмотрела на Рэя.
— Готов перерезать пуповину, папочка?
По правде говоря, Рэй был бледен. Его руки дрожали, когда он перерезал пуповину там, где сказала Ребекка, подарив своей дочери самостоятельную жизнь.
— Прекрасно. А теперь, — Ребекка быстро завернула ребенка в полотенце и положила сверток в дрожащие руки Рэя. — Вот твоя дочь, Рэй.
Слезы побежали по щекам Рэя, когда он взглянул на дочь. Двигаясь так, как будто держит хрупкое стекло, он положил младенца в руки Ким.
— Она прекрасна, моя Ким, — благоговейно произнес Рэй. — Как и ее мать.
Все повернулись к Лизе и Ребекке, вошедшим в комнату.
— Это девочка. С матерью и дочерью все в порядке, — объявила Ребекка, и все женщины разом загомонили и засмеялись.
Хадар стоял позади в изумлении от истинной радости, которую эти женщины испытывали за счастье другой женщины. Торнианские женщины ревновали бы и чувствовали бы угрозу своему положению. Взглянув на гвардейцев, Хадар заметил, что они тоже шокированы той радостью, что выражала Королева.