- Эй, Майк! Дай-ка пивка. Дийни уже здесь?
- Да. Она там, за сценой. - Майк подтолкнул к нему кружку с пивом, потом нахмурился. - Ты в порядке, Кэл? Вид у тебя такой, точно ты привидение увидел.
- Я в полном ажуре. Или буду в полном ажуре, как только прикончу вот это. - Кэлвин одним глотком осушил больше половины кружки, прополоскав рот. - Так-то лучше.
- Что лучше, Кэл?
- Ничего. Забудь. Мать честная, ну и холодно же тут!
- Ты уверен, что с тобой все в порядке? - спросил Майк. Он казался искренне встревоженным. - Здесь, небось, градусов тридцать. Кондиционер сегодня под вечер опять сдох.
- Ты за меня не волнуйся. Все отлично. А как увижу свою девчонку, станет еще лучше.
- Угу, - тихо проговорил Майк. Он стер тряпкой пивные брызги со стойки. - Я слыхал, ты на той неделе купил Дийни подарок, золотую цепочку. Сильно обеднял?
- Примерно на сотку. Впрочем, потратиться стоило хоть бы просто для того, чтоб увидеть, как моя прелесть улыбнется... Я хочу попросить ее скатать со мной на несколько дней на юг, в Мексику.
- Угу, - опять сказал Майк. Теперь он оттирал воображаемые брызги. Наконец он поглядел прямо в глаза Кэлвину. - Ты хороший парень, Кэл. От тебя тут ни разу не было неприятностей. Могу точно сказать, ты - мужик что надо. Просто... Ну, ладно! С души воротит, как подумаю, что тебя вскорости ждет. Нету мочи на это смотреть.
- А? Это что же значит?
Майк пожал плечами.
- Давно ты знаешь Дийни, Кэл? Несколько недель? Девки вроде нее приходят и уходят, мил человек. Нынче здесь, завтра там. Само собой, поглядеть на ее приятно: все они красотки и торгуют своей наружностью так, точно их тела - недвижимость в прибрежной полосе Малибу. Понял, к чему я клоню?
- Нет.
- Ладно. Как мужчина мужчине. По-дружески, лады? Дийни из тех, кто берет, Кэл. Она высосет тебя досуха и пинком выкинет на помойку. У нее на веревочке не то пять, не то шесть парней.
Кэлвин моргнул; в животе опять бурлило.
- Ты... ты врешь.
- Святой истинный крест. Дийни играет тобой, Кэл; то вытянет, то макнет - точно рыбку с крючком в брюхе...
- Врешь! - Кэлвин с пылающим лицом поднялся со своего места и перегнулся через стойку к бармену. - Ты не имеешь права так говорить! Все это враки! Небось, хочешь, чтоб я от нее отступился, пусть тебе достанется? То-то удобный случай! Я пошел. Сейчас же я повидаюсь с ней, а ты лучше не пытайся меня остановить! - Он двинулся от стойки. Голова шла кругом, как волчок.
- Кэл, - тихо сказал Майк, и в его тоне слышалась жалость. - Дийни не одна.
Но Кэлвин уже шел за сцену, за черный занавес, к раздевалкам. Третья дверь вела в комнату Дийни. Уже собравшись постучать, Кэлвин услышал сочный, раскатистый мужской смех и застыл, сжав руку в кулак.
- Кольцо с бриллиантом? - говорил мужчина. - Ты шутишь!
- Клянусь Богом, Макс! - Голос Дийни. Такой теплоты Кэлвин никогда в нем не слышал. - На прошлой неделе этот старпер подарил мне брильянтовое кольцо! По-моему, когда-то он работал в Эн-Би-Си или Эй-Би-Си - в общем, в какой-то из этих "Си". Без разницы - теперь он все равно вышел в тираж. Знаешь, в чем он ложится в постель? В носках с резинками! Ха! Он сказал, что хочет на мне жениться. Наверное, не шутил - в ломбарде за это колечко дали шесть сотен.
- Да ну? Тогда где моя доля?
- Потом, малыш, потом. После работы буду у тебя, договорились? Можно принять душ и потереть друг другу спинку, а?
Наступило долгое молчание, и Кэлвин услышал скрип собственных зубов.
- Конечно, детка, - наконец сказал Макс. - Какой ты сегодня хочешь, черный или красный?
Кэлвин готов был прошибить дверь кулаком. Вместо этого он повернулся и побежал. В голове назревало извержение вулкана. Он пробежал мимо стойки, мимо Майка, за дверь, к своей машине. "Я думал, она меня любит! - бушевал он, со скрежетом выезжая со стоянки. - Обманщица! Она всю дорогу играла мной, держала за фраера!" - Стиснув руль так, что суставы пальцев побелели, Кэлвин отжал акселератор до пола.
К тому времени, как он заперся в своей квартире, включил приемник и повалился на диван-кровать, вулкан уже взорвался, наполнив жилы кипящей лавой мести. "Месть: вот сладкое слово, - думал Кэлвин. Этот боевой клич Сатаны теперь был клеймом выжжен в его душе. - Как же поступить? недоумевал он. - Как? Как? Почему я вечно оказываюсь паскудным недомерком?"
Он чуть повернул голову и вгляделся в ящичек с гримом.
Коробка опять была открыта, серебряная скрюченная рука манила.
- Ты приносишь несчастье! - заорал Кэлвин. Но теперь он знал: тут кроется нечто большее. Гораздо большее! Набор был странным, быть может, недобрым, но в нем, в этих баночках, обитало могущество... возможно, и месть тоже. "НЕТ! - сказал он себе. - НЕТ, я не воспользуюсь им. Куда у меня едет крыша, если я думаю, будто грим даст мне желаемое? Каким психом я становлюсь?" Он расширившимися глазами уставился на футляр. Коробка была чем-то странным, жутким - товаром из волшебной лавки Люцифера. Кэлвин сознавал, что в заднем кармане брюк у него - свернутые в трубочку деньги, а рубашка пробита пулями. "От лукавого этот ящик или нет, - подумал он, но он может дать мне то, чего я хочу".
Сунув руку в коробку, Кэлвин наугад выбрал баночку. На ней стоял номер 13. Шумно принюхавшись к крему, он обнаружил, что тот пахнет грязным кирпичом, скользкими от дождя улицами, фонарями на китовом жире. Он ткнул пальцем в красно-коричневую густую массу и на миг задержал на ней остановившийся взгляд. Запах кружил голову и рождал... да, бешенство.
Кэлвин размазал грим по щекам, втер в тело. В глазах медленно разгоралась маниакальная решимость. Зачерпнув еще грима, он принялся втирать его в лицо, шею, руки. Грим был жгучим, как безумная страсть.
Крышка коробки упала. Щелкнул вставший на место замок.