Я уловила безысходность и принятие в его голосе. Мы не будем вместе вечность. Мне хотелось спросить, влюблялся ли он когда-либо. Было ли искушение обратить Смертную, но мне стало страшно услышать ответ.
— И что ты будешь делать? Один навеки?
Он усмехнулся, обдав теплым дыханием мой лоб.
— Люби их как можно дольше, а потом уходи. Или тебе повезет как Торину, и твой избранный окажется одним из нас.
— Расскажи мне больше о Береге Мертвецов.
— У Хель есть много особняков для больных и пожилых, но на Берегу Мертвецов только один. Там большие комнаты, где держат и подвергают пытке души преступников, и так до скончания мира.
— Вы, эм, пытаете их?
— Нет. Ими кормятся змеи. Это называется второй смертью — когда змеи и драконы кусают тебя и отрывают куски плоти, а кожа горит от яда, капающего с их клыков, и крики эхом разносятся в темноте, — он вздрогнул. — Другие умирают второй смертью еще не добравшись до острова, во время пересечения реки, отделяющего его от Чертогов Хель. Река ножей, кинжалов и мечей. Гримниров отправляют на несколько лет на Берег Мертвецов в качестве наказания за что-либо. Если ты в почете у богини, то получишь пару месяцев, может год. Иначе она может оставить лет на тридцать.
— Тебе никогда не хотелось обратить кого-нибудь, не считая твоих братьев и сестер-друидов? — спросила я, не сдержавшись.
— Нет. Никогда.
Он сказал это без колебаний, значит, не лгал. Часть меня обиделась, что для него я не стою того, чтобы отправиться на Берег Мертвецов, но другая часть вздохнула от облегчения.
— До сих пор, — нежно добавил он. — До тебя.
Воздух вырвался из моих легких, и тело расслабилось.
— Эхо…
— Ты не можешь быть моей. Я не заставлю тебя ждать меня.
— И не надо, — я прижала палец к его губам, лишая возможности возразить. — Не говори, что я не могу быть твоей, когда я отдаю себя тебе.
Эхо замолчал, на его лице проявились светящиеся руны. Я не собиралась давать ему шанс оттолкнуть меня, поэтому продолжила, я говорила быстро, язык заплетался, а сердце бешено колотилось.
— И не говори, что я не могу хотеть тебя, потому что я хочу. И ничто, сказанное или сделанное, этого не изменит.
На лице появилось еще больше рун, его глаза заблестели.
— Мне не нужен кто-либо другой, чтобы убить моих драконов или преследовать моих демонов. Только ты. И я вместе с тобой. Я хочу смеяться, плакать и сражаться вместе с тобой.
Его глаза стали желтыми, вытеснив собой зеленый, из-за чего он выглядел, как дикий зверь или внеземное существо. Он взял в руки мое лицо. Я лежала у него на груди, наши лица отделяло лишь несколько сантиметров.
— Ты отдаешь мне себя? — переспросил он своим низким и сексуальным голосом.
— Да, — сказала я без капли сомнения.
— Даже когда я не могу подарить тебе вечность?
— Вечность переоценивают.
Он ухмыльнулся.
— Тогда я отдаю себя тебе на столько, насколько могу, — он впился в меня губами в поцелуе.
Вкус его губ ударил мне в голову. Чувства отозвались разом, отправляя сердце в галоп. Я обняла его руками за шею, удерживая, в страхе, что он передумает и начнет говорить о вечности и пытках на Береге Мертвецов.
Зарычав, Эхо наклонил голову, углубляя поцелуй. Одной рукой он откинул одеяло, отделявшее нас, и перекинул мою ногу через себя, так что я практически оседлала его. Моя пижама представляла собой короткие шорты и топ на бретельках из такого тонкого материала, что я с таким же успехом могла быть голой. Когда я прижалась к нему, то грудью и бедрами чувствовала его твердое тело, и меня пронизывало удовольствие.
Мы застонали.
Его губы отстранились от моих, прокладывая дорожку из поцелуев и покусываний от моего подбородка к шее. Он захватил губами мочку моего уха и прикусил ее. Я вздрогнула, хотя он смягчил укус своим языком. Я схватила его за голову и притянула его губы к своим, мне было необходимо почувствовать его вкус снова.
Позволяя мне взять верх в поцелуе, он завел свои руки мне за спину, поглаживая кожу между топом и шортами, а потом переходя на бедра.
Его руки словно посылали через мою кожу электрические разряды. Чувства затопили меня. Он схватил меня за ягодицы и подтянул выше, прижимая к себе. Я чувствовала его возбуждение у себя между ног. Я опустилась, и он забормотал что-то мне в губы.
Одним плавным движением он перекатился и сел на край кровати, удерживая меня на коленях. Он оторвал свои губы от моих, его дыхание было прерывисто.
— Обхвати меня ногами, — приказал он.
Стоило мне выполнить его приказ, как он тут же поднялся и прошел к двери.
— Куда мы?
Не ответив, он перешел в режим суперскорости. Когда он замедлился, я увидела, что мою дверь покрывали руны. — Твои родители не откроют дверь, пока нас нет.
— Где мы будем?
— У меня.
— Нет. Только не Италия, — туда он отводил Малиину.
— Не туда. Я уже продал тот дом, — он захватил мои губы в страстном поцелуе и направился к зеркалу, моя комната превратилась в одно размытое пятно. В следующую секунду мы уже были в просторной спальне с большой круглой кроватью. На прикроватной тумбочке стояла только одна лампа. Я не знала, где мы, и мне было совершенно все равно. Все, что мне было нужно, было рядом.
Эхо.
Он положил меня на кровать, разрывая поцелуй, и отошел назад. Ворвался холодный воздух, заменяя собой его тепло, но я не чувствовала холод. Огонь в его глазах, когда он опустился на колени между моих ног, смог бы растопить Арктику.
— Знаешь, сколько раз я хотел принести тебя сюда? Фантазировал о тебе в моей постели? — в долю секунды он снял с себя плащ и откинул его в сторону. Далее последовали ботинки с носками. Теперь он стоял передо мной в одном темно-коричневом кожаном жилете, свободной белой рубашке, напоминавшей пиратскую, и в кожаных штанах.
— Я тоже фантазировала, — я попыталась сесть, но он не позволил.
— Нет, не двигайся. Я хочу, чтобы воспоминания о тебе, лежащей здесь, отпечатались у меня в памяти, — он начал расстегивать жилет, одна секунда — одна пуговица.
— Только воспоминания? — подразнила я.
— Одно из многих, которые последуют, — он забыл про свой жилет и провел пальцами вниз по моему животу, по полоске оголенной кожи между шортами и топом. — Расскажи о своих фантазиях, Кора.
Кровь прилила к моему лицу. Я покачала головой.
Он наклонился, перенося вес на один локоть, и поцеловал участок кожи чуть выше топа. Каждый его поцелуй оставлял горячий след, пока он прокладывал дорожку к моему плечу, одна рука забралась мне под топ, откровенно лаская. Я задрожала. Я не знала, куда деть руки, поэтому поглаживала его волосы и плечи. Его мышцы затвердели, словно через свои касания я посылала электрический ток.
— Если расскажешь о своих, я расскажу тебе о моих, — прошептал он мне в шею, я вздрогнула от пронзивших ощущений. — Прошу, Кора. Расскажи о своих самых потаенных и неприличных фантазиях.
Я пыталась сосредоточиться на словах, но сознание то и дело ускальзывало.
— Я хочу раздеть тебя. Медленно.
Я не могла поверить, что сказала это на самом деле. Он замер, и я была уверена, что сейчас он рассмеется.
— Хорошо, куколка. Раздень меня, — он рывком поднялся с кровати и встал в выжидающей позе, руки на бедрах, дерзкий вид и яркий блеск в глазах.
Сердце забилось быстрее, от предвкушения у меня закружилась голова. Я соскользнула с кровати и на шатающихся ногах встала перед ним. Собравшись и закусив нижнюю губу, я расстегнула пуговицу на него жилете.