Я думаю о наших лучших и самых теплых моментах. Когда я заболела гриппом и Гидеон отменил рабочий проект, чтобы позаботиться обо мне. Когда мы посетили замки в Испании. Все время, когда я опаздывала на работу, он забирал Джуда из школы…
А потом я вспоминаю тошнотворное, щемящее чувство, когда нашла первую заколку для волос в его машине. Затем вторую, и третью…
Голос Джуда шепчет мне на ухо:
Ты видишь только то, что хочешь видеть…
— Хотела бы я не быть такой чертовски слепой.
Слова слетают с моих губ и повисают в воздухе.
Я не хотела этого говорить, но чем больше я думаю об этом, тем правдивее мне это кажется.
Я была слепа.
Я не видела, что происходило вокруг меня.
И это должно было быть очевидно.
Дейн вздыхает. Мои плечи опускаются, и я теряю уверенность.
— Ты считаешь меня жалкой.
— Не говори за меня, — холодно говорит Дейн. — Это совсем не то, о чем я думаю.
— О чем тогда? — я украдкой бросаю взгляд.
Его лицо плывет, как бледная луна, над темным воротником рубашки. Его руки свободно сложены перед ним, словно высеченные из мрамора. Его бледность прекрасна в этом доме цвета индиго, как будто они были созданы друг для друга. Я никогда не была такой, даже в своей собственной семье.
Мой отец был теплым и уверенным в себе, моя мать очаровывала, Джуд был вундеркиндом… Я была странной уткой. Все было хорошо, когда мы были все вместе, но потом моих родителей не стало, и все мои причуды превратились в изъяны и ошибки…
— Я думаю, что ты напоминаешь мне меня самого.
Это последнее, что я ожидала услышать от Дейна. В моей груди вспыхивает румянец удовольствия от того, что он думает, что мы похожи. Смешанный с легкой паникой, когда я задаюсь вопросом, что именно он имеет в виду.
— Это хорошо? — я слегка улыбаюсь.
— Наверное, нет.
— Ты действительно знаешь, как сделать девушке комплимент.
— Ты этого хочешь? Комплименты?
Его рот чувственный и жестокий. Он настолько спокоен, что воздух вокруг него застывает.
Я качаю головой.
— Я сказала тебе, чего я хочу.
— Больше контроля?
— Да.
— Меньше слепоты.
— Да.
Я даже не знаю, возможно ли это. Смогла бы я изменить самые сломанные части себя?
— И ты хочешь, чтобы я что... загипнотизировал тебя? — его губы изгибаются, и на щеках появляется ямочка.
— Я не знаю... — румянец поднимается от моей груди к шее.
— Лгунья, — мягко говорит Дейн. — Ты знаешь.
— Тогда да, — говорю я безрассудно. — Это то, чего я хочу.
У меня в голове возникает образ Дейна, качающего серебряными часами, как маятником, произносящего несколько слов своим низким, шелковистым голосом, и внезапно я становлюсь тем, на ком держится холодное, устойчивое спокойствие, все дыры в моем мозгу зашиты аккуратно и чисто, как швы на моей ноге.
Но, может быть, это глупо. Магическое мышление после оргазма, должно быть, так оно и есть — моя киска все еще пульсирует, я плохо соображаю.
Дейн не отвергает эту идею. Кажется, он действительно обдумывает ее, в его глазах вспыхивает интерес.
Я спрашиваю:
— Ты когда-нибудь раньше кого-нибудь гипнотизировал?
Он кивает.
— Один раз.
— Это... сработает?
— Это зависит от тебя.
Голос Дейна глубокий, насыщенный и уже гипнотизирующий.
Я чувствую притяжение, между нами слишком много пространства. Мне больше нравилось, когда его руки были на моем теле, а его дыхание — на моей коже.
Когда он смотрит на меня, когда он хватает меня так сильно, что я едва могу вынести, но как только это проходит, я снова хочу этого.
Я приближаюсь на дюйм, как будто взбираюсь на американские горки — мое сердце начинает бешено колотиться, мне приходится заставлять себя двигаться вперед.
Я вхожу в круг Дейна и касаюсь его локтя, заглядывая ему в лицо.
Он смотрит на меня сверху вниз, улыбаясь.
— Это первый раз, когда ты прикоснулась ко мне первой.
Я испытываю трепет, потому что он прав, и он заметил. Он все видит, от него не спрячешься.
Его руки опускаются на мои бедра, и он притягивает меня ближе, прямо к себе.
Моя рука движется вверх по внешней стороне его руки. Прикасаться к нему вот так, как будто я имею на это право, кажется дерзким, неправильным и чертовски горячим. Он слишком пугающий, слишком привлекательный, сильно старше и, вероятно, сумасшедший... Ничего такого, чего я должна была бы хотеть или могла бы когда-либо добиться, но, черт возьми, у меня текут слюнки от ощущения его бицепса…