— Тогда как, черт возьми, Эрни сюда забрался?
— Я предоставил ему сервитут4, — самодовольно говорит Дейн.
Я могла бы взорваться, черт возьми.
Вместо этого я запихиваю эти эмоции поглубже внутрь и пытаюсь изобразить на лице самую милую улыбку. Это похоже на попытку загнать орангутанга в чулан — моя улыбка дрожит и больше похожа на стиснутые зубы.
— Тогда, пожалуйста, не могли бы вы также предоставить мне разрешение?
Его ответ холоден, спокоен и мгновенен:
— Нет.
Никогда еще не было так важно и так разрушительно держать себя в руках. Мне так сильно хочется закричать. Но я начинаю подозревать, что у меня серьезная проблема…
Этот ублюдок может все испортить.
Просто потому, что он этого хочет.
Просто потому, что ему не нравится смотреть, как я проезжаю мимо.
Лучше бы он вышел на дорогу, чтобы поговорить. Он прячется в тени под дубом, а это значит, что мне придется сойти с дороги и присоединиться к нему под деревьями, чтобы подойти достаточно близко для вежливой беседы.
Здесь на десять градусов прохладнее и намного темнее. Я вдруг вспоминаю, как далеко мы находимся от других людей. Должно быть, проходят дни, даже недели, а по этой дороге не проезжает ни одна машина.
Вблизи Дейн выглядит и лучше, и более отталкивающе.
У него янтарные глаза, а губы — единственное, что есть мягкого в его лице. Может быть, они слишком полные и мягкие — меня бросает в дрожь при мысли о том, как они прикасаются ко мне. Но я думаю об этом.
Если моему соседу приходится быть великолепным и угрожающим, я бы хотел, чтобы он был либо тем, либо другим, а не тем и другим одновременно, потому что это ломает мне голову.
Я пытаюсь успокоиться:
— Слушай, я думаю, мы не с того начали. Блэклиф достался мне в наследство от дяди Эрни. Он умер в прошлом году…
— Я знаю, — прерывает Дейн, становясь холоднее, чем когда-либо. — Я был его врачом.
Я не могу представить этого человека врачом. Возможно, гробовщиком.
— Я этого не знала.
— Я не удивлен, — его губы кривятся. — Ты так и не приехала.
Это разжигает мой пыл. Этот придирчивый ублюдок ничего не знает о последних десяти годах моей жизни.
Красный шум, словно рой разъяренных шершней, жужжит в моих ушах. Все болезненные моменты, все, что мне приходилось делать, мои стрессы, мои страхи — они нарастают и не отпускают меня никогда…
Мои руки сжимаются в кулаки. Дейн удивленно опускает глаза, словно ему не терпится увидеть, как я теряю самообладание.
Не надо!
Я слышу это как шепот — мое лучшее «Я».
Если я сорвусь, это послужит ему отличным предлогом не пускать меня в дом.
Но если я буду сохранять спокойствие, он должен быть благоразумен. Он должен — до тех пор, пока я остаюсь спокойной.
Будь спокойна, малышка, будь спокойна…
— Эрни оставил Блэклиф мне, — повторяю я. — И я собираюсь его отремонтировать. Так что мне придется ездить по этому пути. На самом деле, часто.
— Этого не произойдет.
Этого достаточно, чтобы я потеряла свою слабую дипломатическую хватку.
— Почему, черт возьми, нет? Серьезно? Почему тебя это вообще волнует?
— Я не хочу, чтобы сюда приезжали бригады людей, чтобы ты могла превратить этот дом в какое-нибудь модернизированное чудовище и продать его за доллар.
— Здесь не будет бригад, буду только я! И, может быть, электрик, — признаюсь я.
Это заставляет его задуматься. Он снова оглядывает меня с ног до головы, задерживая взгляд на дыре на моей рубашке.
— Ты собираешься провести весь ремонт самостоятельно?
Недоверие, к которому я привыкла. Я 5 футов 4 дюйма, у меня фиолетовые волосы и пирсинг, и хотя я выгляжу не так молодо, как Джуд, я точно не кричу «ответственный взрослый». Хотя именно такой я и была дольше, чем большинство людей.
— Да, я собираюсь сделать это сама. Потому что я чертовски эффектно обращаюсь с электроинструментами.
Это вызывает у него подобие улыбки. Зубов не видно, но они лучше, чем те, что были раньше — с небольшим отрывом.
— Поздравляю, — говорит он. — Мне по-прежнему насрать.
— Пожалуйста! — я действительно в отчаянии. Нам нужна эта чертова дорога. — Что мой дядя дал тебе в качестве компенсации?
— Десять тысяч в год.
Он произносит это спокойно и буднично, как будто такие деньги для него ничего не значат. Скорее всего, это не так.