Я слышу тоскливое сожаление в ее голосе и вижу это выражение беспомощной печали, взгляд любой девушки, которой когда-либо приходилось стоять рядом с Лайлой.
— Не могу обвинить тебя в том, что у тебя есть типаж, — говорит Реми, опустив голову.
— Ты не такая, как... Лайла, — я заставляю себя произнести ее имя вслух. — Но это хорошо.
Была только одна Лайла.
И есть только одна Реми. Вот что прекрасно и трагично в людях — к лучшему это или к худшему, ни одного из них нельзя заменить.
— И внешность тут ни при чем, — добавляю я. — Разве я только что не говорил тебе, насколько ты сексуальна? Разве ты не чувствуешь это каждый раз, когда мы целуемся?
Я целую ее сейчас, глубоко и тепло. Я позволяю ей почувствовать мое влечение к ней в том, как я прижимаю ее к своему телу, в том, как я вдыхаю ее дыхание и ощущаю вкус ее губ.
Когда я отпускаю ее, глаза Реми медленно открываются.
— Вау... — выдыхает она, и ее улыбка вспыхивает в ответ. — Я, должно быть, сексуальна, потому что это был самый жаркий гребаный поцелуй.
Я смеюсь.
— Я же говорил тебе.
Мы дошли до хозяйственного магазина.
— Ты зайдешь? — немного раздраженно спрашивает Реми.
— Беспокоишься, что тебя увидят со мной?
— Нет! Только... — она краснеет. — Ронда точно не твоя фанатка. Но мне все равно, я хочу, чтобы ты вошел! И в любом случае, я знаю, что ты можешь постоять за себя.
— Я к этому привык.
Я толкаю дверь, над головой звенит колокольчик.
Леди с кошачьими глазами выглядит еще более раздраженной при моем повторном появлении, особенно когда видит, что мы с Реми вместе. Я закрываю зонт и вешаю его на руку, следуя за Реми по проходам, пока она наполняет тележку продуктами.
— Для чего это? — спрашиваю я, когда она останавливается перед выбором длинных тонких планок из тикового дерева.
— Это? — она выглядит слегка смущенной. — Просто небольшой побочный проект. Если у меня когда-нибудь будет время.
— Хорошая идея, — я торжественно киваю. — Ты должна постараться занять себя.
Реми смеется.
— Иногда я не слишком устаю по вечерам.
— Делать что? — я нажимаю.
— Мне... нравится делать мебель, — говорит Реми, как будто это что-то постыдное.
— Какую мебель?
— Все, что приходит мне в голову... иногда это для меня самой, например, огромное мягкое кресло для чтения со встроенной сбоку книжной полкой... иногда это что-то безумное, стол, похожий на скульптуру, или письменный стол с кучей потайных ящиков…Я не зарабатываю на этом никаких денег, — спешит добавить она.
— Я хочу посмотреть, когда ты закончишь.
— Я пока даже не знаю, что это будет, — Реми проводит пальцами по темной поверхности. — Мне просто нравится цвет дерева.
— Вот почему я сказал, покажи мне, когда закончишь. Я вижу, ты еще далеко не продвинулась.
Фыркает Реми, складывая рейки в тележку.
Когда она больше ничего не может взять, я подкатываю тележку к кассе.
— О, черт, — говорит Реми. — Я забыла малярную ленту.
— Беги назад и возьми это, — говорю я, когда леди с кошачьими глазами начинает сканировать. Судя по бейджу с ее именем, леди с кошачьими глазами — печально известная Ронда. Я мог бы догадаться по вонючему глазу.
Когда Реми исчезает в проходах, мороз на кассе достигает минусовой температуры. Я надеюсь, что Ронда будет держать язык за зубами, но она не похожа на человека, который придерживается режима молчания.
Конечно же, прежде чем она успевает просмотреть половину товаров, она рявкает крайне недружелюбно:
— Не видела вас здесь раньше.
— Я много чего пропустил, — говорю я, отводя глаза от витрины со свежей наживкой! Прямо рядом с кассой.
— Хм! — Ронда хватает свой сканер, чтобы с максимальной агрессивностью считывать штрих-коды лазером. Она стреляет из этой штуки, как из электрошокера, свирепо глядя на меня поверх оправы очков.
— Четыреста двадцать восемь долларов и шестьдесят четыре цента, — выпаливает она наконец.
Мне показалось, что это заняло около четырехсот двадцати восьми минут и шестидесяти четырех секунд. Реми все еще не вернулась, поэтому я протягиваю свою карточку.
Когда мгновение спустя она подбегает с кассетой в руке, Ронда берет с нее всего 4,78 доллара.
— Как насчет...
— Уже купил, — я толкаю тележку к выходу.
Реми бежит за мной с красным лицом.
— Сколько это стоило? Я тебе верну.
— Это было пару сотен баксов, не волнуйся об этом. Вот, возьми тележку, чтобы я мог открыть зонт.
Реми, нахмурившись, управляет тележкой. Я встряхиваю зонтик и забираю тележку обратно, передавая ей зонт, чтобы она держала его над нами обоими. Тучи стали гуще и темнее, чем когда-либо, и возможно, действительно пойдет дождь.