С другой стороны, это дерьмово — позволять Тому сводить меня куда-нибудь, просто чтобы я почувствовала себя лучше.
Но теперь я застряла. Блять.
Единственное, что меня подбадривает — это прогресс, которого я добиваюсь по дому. Я работаю с того момента, как просыпаюсь, и до тех пор, пока не заваливаюсь в постель, иногда настолько вымотанная, что почти засыпаю в душе.
Либо я слишком устала, чтобы это слышать, либо призрачный пианист отсутствовал так же, как и Дейн. Я мирно спала всю неделю.
* * *
Я встречаюсь с Томом на фабрике Slice, которая внутри выглядит приятно индустриально, с голыми кирпичными стенами и блестящими медными трубами.
— Раньше это была шоколадная фабрика, — рассказывает мне Том. — Семья Арчер была шоколатье.
— Арчер — это Олдос и Эми Арчер?
— Правильно — они семья основателей.
— Я думала, семьи основателей были богатыми?
— Арчеры были богатыми, пока кто-то не отравил партию их мятных трюфелей. Восемь человек погибли, и компания была разорена. Они так и не узнали, кто это сделал. Некоторые люди думали, что это, должно быть, был недовольный сотрудник, но у Эммы другая теория.
Держу пари, что так оно и есть.
— Расскажи мне, — говорю я, запихивая сырные хлебные палочки так быстро, как только могу. Их количество не ограничено, а я сегодня еще ничего не ела, потому что у нас закончились продукты.
Том рад услужить теперь, когда я заинтересовалась им.
— Ну, старина Арчер, это был их дедушка, он был, пожалуй, самым подлым человеком в городе. У него было шестнадцать детей, и он работал с каждым из них на фабрике, как гребаный Умпа’Лумпа. И хотя он был слишком скуп, чтобы дарить подарки на день рождения, он ожидал, что каждый из этих детей женится в соответствии со своим положением. Но вряд ли в Гримстоуне был кто-то еще, кого он считал достойным. Поэтому, когда его младшая дочь влюбилась в местного механика, он этого не потерпел.
Официант прерывает нас, неся нашу пиццу с очень большими пепперони, халапеньо, беконом и ананасами. Я сделала заказ и ни хрена не хочу слышать об ананасах, потому что острое и сладкое должны сочетаться.
Я откусываю огромный кусок, обжигая кожу на небе.
— Продолжай, — бормочу я Тому. — Расскажи мне эти сплетни.
— Ну, механика избивают до полусмерти «неизвестные нападавшие», а младшая дочь просто исчезает — пропадает на несколько месяцев. Или же, как говорили некоторые, ее держат пленницей в особняке Арчера. Затем, год спустя, она снова работает на шоколадной фабрике, но люди видят ее только мельком; она больше не работает за прилавком, только в цеху фабрики. А через пару месяцев после этого она выходит замуж за одного из друзей своего отца на какой-то церемонии по-быстрому. Но она продолжает работать на фабрике. И, наконец, через шесть месяцев после этого... отравления. Семья разорена, фабрика закрывается, у старого Арчера инсульт.
— Кто-нибудь подозревал дочь?
— Нет. Копы даже не допрашивали ее, потому что к тому времени она была на довольно большом сроке беременности, с двойней.
— Нет... — тихо говорю я.
— Верно, — Том ухмыляется. — Олдос и Эми.
— А что насчет механика?
— Ну... это самая забавная часть. У механика был свой сюрприз — черноволосый малыш, который, казалось, появился из ниоткуда.
— Корбин, — говорю я, складывая все это воедино.
Том улыбается и пожимает плечами.
— Сходство определенно есть.
— Итак, близнецы и Корбин... сводные братья и сестры?
— По их словам, нет, — Том откусывает огромный кусок своей пиццы, предварительно очистив все ананасы и халапеньо. — Но это теория Эммы.
— Черт... этот город действительно испорчен.
— Я не знаю… — Том бросает на меня лукавый взгляд. — По-моему, с каждым разом становится все лучше.
Это было бы намного сексуальнее, если бы у него на подбородке не было томатного соуса.
Я протягиваю ему салфетку, надеясь, что он поймет намек.
Он игнорирует салфетку, отвлекшись на звяканье двери пиццерии.
Лицо Тома расслабляется и становится на несколько тонов бледнее.
Я не успеваю повернуться, как кто-то садится в кабинку рядом со мной. Он привносит в свое пальто ночную прохладу, запах леса, земли и его собственных теплых специй. И едва заметный намек на антисептик.
— Том, — Дейн обнимает меня за плечи. — Как мило с твоей стороны угостить мою девушку ужином.
— Я не твоя девушка, — я пытаюсь оттолкнуть его руку. — И это я покупаю ужин.
— Нет, это не так, — одновременно говорят Том и Дейн, прежде чем повернуться и свирепо посмотреть друг на друга.
Дейн только крепче обхватывает меня за плечи, притягивая к себе.