— Утонул?
— Верно, — она твердо кивает. — Как и жена.
* * *
У меня кружится голова, когда я выхожу из бара, и не только потому, что я присоединилась к Энни и выпила слишком много.
Я пытаюсь решить, что делать с тем, что она мне только что сказала, и должна ли я ей верить.
И если я ей верю, то что, черт возьми, это значит?
Если ребенок Дейна утонул, почему он сказал мне, что умер от менингита?
Может быть, потому, что они оба утонули, звучит чертовски подозрительно…
Действительно ли возможно, что Дейн — просто хладнокровный убийца, который держал свою жену и сына под водой голыми руками? Те же самые великолепные руки, которым я была так благодарна за то, что они ласкали мое тело?
От этой мысли меня бросает в пот и подташнивает настолько, что я останавливаюсь и прислоняюсь к железному фонарному столбу. Гримстоун выглядит более старомодным, чем когда-либо, с тюками сена, сложенными у стен зданий, повсюду натянутой искусственной паутиной, пугалами, угрожающими голубям, и ведьмиными метлами, прислоненными к дверным проемам.
Это все атрибуты притворного ужаса в месте, которое, по словам Дейна, является эпицентром настоящих событий.
Ты нехороший человек, Реми…
Это то, что все здесь говорят — Дейн Коветт убийца.
Так почему же он выглядел таким обиженным, когда я обвинила его в нападении на Тома?
Это было так, словно я ударила его ножом в грудь.
Голос Джуда шепчет мне на ухо:
Ты плохо разбираешься в людях, Реми.
Ты видишь только то, что хочешь видеть…
Я сильно качаю головой.
Это больше не правда.
Я собираюсь увидеть то, что прямо передо мной. Я собираюсь разобраться с этим. Должен быть способ узнать, что здесь происходит, действительно знать, а не просто догадываться.…
В аппаратной Лу все еще горит свет. Повинуясь импульсу, я перехожу улицу и легонько стучу по стеклу.
Лу открывает дверь, Ронды нигде не видно.
— Ну, привет. Не видел тебя целых два часа.
Лу, как я выяснила, просто душка — каждый раз, когда я прихожу, он показывает мне свои любимые составы для шпаклевки. И Ронда тоже не так уж плоха, когда Дейна нет рядом.
— Лу, — нерешительно говорю я. — У вас случайно нет камер наблюдения?
Глава 27
Дейн
Стук в мою дверь в восемь часов утра заставляет мое сердце подпрыгнуть. Я думаю, что это, должно быть, Реми, потому что Атлас не пришел бы в это время дня, а больше сюда вообще никто не приходит.
Неловко, как быстро я скатываюсь с кровати, натягиваю штаны и сбегаю вниз по лестнице.
Я ненадолго останавливаюсь в гостиной, приглаживаю волосы, делаю несколько вдохов, чтобы не было так заметно, как я бежал.
Я пытаюсь сказать себе, что ей лучше быть готовой к извинениям, но я уже знаю, что поцелую ее в ту же минуту, как она откроет рот.
Недели, прошедшие с тех пор, как мы разговаривали в последний раз, были чертовски мучительными, и каждый проблеск ее ревущего по дороге «Бронко» был не чем иным, как пыткой. Она даже не смотрит в мою сторону, когда проезжает мимо, твердо уставившись вперед на дорогу.
Моим единственным утешением было то, что никто не ездил в другую сторону к ней домой, кроме Эммы и иногда Джуда на своем мопеде в неурочное время дня и ночи.
Если раньше я думал, что мне одиноко, то это ничто по сравнению с тем, что я чувствую сейчас, когда попробовал кое-что другое. Будь проклята Реми за то, что разбудила меня в моем гробу только для того, чтобы пронзить мне сердце.
Мне горько и обидно, но я прощу ей все, если она только взглянет на меня с надеждой. Черт, я прощу ее просто за то, что она здесь…
Но когда я открываю дверь, вместо Реми меня встречает высокий светловолосый мужчина недовольного вида.
— Эй, — говорит он, бросив взгляд на мою обнаженную грудь. — Извини, что беспокою тебя, но я, кажется, ничего не могу найти на этих чертовых проселочных дорогах. Ты знаешь, где я могу найти Реми Хейз?
— Может быть, — я рассматриваю каждую деталь этого чувака, от его слишком обтягивающих джоггеров до новенького блестящего грузовика. — Зависит от того, кто спрашивает.
— Гидеон Прайс, — говорит он, выпячивая грудь, как будто пытается сравняться с моей. — Ее жених.
— Хм. Забавно, что ты не знаешь, где живет твоя невеста.
Гидеон краснеет.
— Я знаю, где она живет, — воинственно заявляет он. — Она в старом доме своего дяди. Я просто не знаю, как найти его в этой дерьмовой глуши.
— И ты подумал, что я могу помочь, раз я живу в этой дерьмовой глуши.
— Да, — говорит Гидеон ровным голосом, без малейшего смущения.