Недоволен, что первая вечерника прошла без него. Я не успеваю ответить, потому что за спиной звучит надтреснутый голос:
— Вы избежали поглощения разумов.
Оборачиваюсь и вижу «мопса-спаниеля». Хватаю камень и замахиваюсь, но женщина поднимает руки и тараторит:
— Мы больше не представляем для вас угрозы! Вы освободили нас от Пальмового вора.
— Что она бормочет? — спрашивает Романыч.
У них же не активирован языковой скилл, вспоминаю я. Жестом показываю, что всё в порядке и призываю Романыча помолчать. Спрашиваю у страшной женщины:
— Пальмовый вор завладел вашими сознаниями?
— Да. Он управлял всем поселением. И вас собирался поглотить.
Преобразованный в кокосового краба Геймер, подчинивший целую локацию NPC. Недурно.
— Спроси, куда они дели наше оружие?
Когда у Романыча отбирают любимые игрушки, он неспособен молчать дольше трёх секунд. Но вопрос важный, поэтому я перевожу его для «мопса-спаниеля».
— К сожалению, все ваши вещи преобразованы в инвентарь поселенцев, — отвечает страшная женщина и виновато опускает голову. — Заклинание необратимо.
Здорово. Великолепно! Я поворачиваюсь к «Белым воронам» и развожу руками. Романыч матерится и обессиленно валится на траву, подложив руки под затылок.
— У нас впереди две локации и даже перочинного ножика нет, — причитает он.
Я спрашиваю у поселенки, не поделятся ли с нами инвентарём в качестве платы за спасение деревни. Её подчинённые приносят нам несколько старых копий и ржавых топоров, недостойных даже забвения в сарае моей дачи. Это всё, что готов выделить прежний вождь. Тот, которому я отсёк кисть. Неудивительно.
— Класс, — язвит Кутнюк, вертя в руках топор.
После ухода «мопса-спаниеля» мне устраивают допрос с пристрастием. Я выкладываю всё начистоту, без прикрас.
— Значит, — резюмирует Романыч, — ты использовал наш козырный туз, чтобы побить врага совершенно другой картой?
— Скажи спасибо, что мы живы, дохляк! — резко осекает его Леся, беря меня за руку.
Ту самую, что превращалась в мачете. Кажется, я вернул утраченные позиции.
— На самом деле, бро, — говорю я, — без «Отладки» ничего бы не получилось. Будь у меня хоть две бензопилы вместо рук. Мне не удалось бы пройти незамеченным и так легко расправиться со стражей.
— А вот был бы у тебя револьвер с двумя барабанами вместо причиндалов, как у чувака в «От заката до рассвета» — другое дело, — замечает Романыч, вызывая у Тима приступ ржания.
— Пожалуй, — усмехаюсь я. — Но кто бы мне подсказал про живительные кокосы?
— Столько подводных камней, — вздыхает Настя. — Отравленная вода, кокосы, краб-телепат. Боюсь представить, что нас ждёт дальше.
Романыч успокаивающе кладёт руку ей на плечо.
— Теперь мы будем в разы осторожнее. А вот, что нормального оружия нет — это беда.
— Ромка оказался прав — надо было гасить всех сразу, — вставляет свои пять копеек Кутнюк.
— И кому бы пришло в голову искать Геймера в виде гигантского краба? — не выдерживаю я. — О таком не пишут в учебниках по философии, Анна.
Она не отвечает, явно задетая. Ни Тим, ни Романыч не вступаются за неё. То-то же.
Нам пора двигаться дальше, пока жажда и усталость не замедлили нас. Хотя мы знаем, чем безопасно утолять жажду и пополнять здоровье.
Что осталось в резерве? По две «Реконструкции», «Языкового» и «Поиска локаций» (минус одна активация на очереди). По сути, ничего хорошего. И три «Вероятные жизни» — ума не приложу, как они помогут справиться с Геймерами. Но потом меня осеняет — Вариации предназначены не для прохождения боссов локаций. Они для выхода из игры.
Я делюсь соображениями с командой. У нас три спасательных жилета на семерых. На тот случай, если лодка пойдёт ко дну.
— Давай не будем топить нас раньше времени, — советует Леся.
— Вэл прав, — наконец, становится на мою сторону Романыч. — Перед новой локацией нам надо выработать стратегию для разных сценариев.
— Но мы даже не знаем, что там будет, — разводит руками Настя.
— Я пытаюсь донести, — спокойно объясняет Романыч, — что в случае проблем нам нельзя паниковать. Мы не должны устраивать бег толпой вокруг трёх стульев, как на тупорылых свадьбах.
— И что ты предлагаешь? — спрашивает Леся.
— Решить, у кого приоритетное право. Тянуть жребий. Прямо сейчас.
Все молчат, не в силах оспорить холодную железную логику. Если дамы ожидают от Романыча джентльменского самопожертвования, то они плохо знают Романыча. Он уже копается в растительности в поиске веточек.