— Друзья-переселенцы и будущие колонисты, — начинает кэп, — рад приветствовать вас на борту «Миллениума». Через сто сорок восемь лет мы прибудем…
Далее идёт перечисление труднопроизносимых названий несуществующих звёздных систем и планет. Пропускаю эту муру мимо ушей. Гораздо важнее, что вокруг капитана никого не видно, а сцена большая.
Геймер № 3 (Роман Николаев): Активирую бустер силы и начинаю осторожное движение к цели..
— Наша главная задача, — продолжает разглагольствовать капитан, — уберечь сновидцев от влияния реалистичных грёз и подарить тысяче счастливчиков новый чистый мир.
Замечаю, как Романыч прокрадывается мимо столиков. Вот он уже у первого ряда. Все слушают пафосную речь, карикатурно разинув рты. Через секунду Романыч прыжком пантеры оказывается на сцене, бросается на капитана и вонзает тому нож в живот. Противник на коленях со смертельной раной, но Романыч для надёжности сворачивает кэпу шею.
Переселенцы отрыгивают непереваренные завтраки, кричат и поднимают настоящее цунами эмоций. Несколько столиков падают на пол, посуда звучно бьётся вдребезги. Пользуясь моментом, Гена Ботан вырывает штанину из моей хватки и растворяется в толпе.
— Чёрт! — кричу я и вскакиваю.
Бесполезно искать беглеца. В трёх обеденных залах царит безумие. Кажется, никто из присутствующих в жизни не видел мертвеца, в их Вселенной никогда не случалось убийств и насильственных смертей. Не исключено. Предысторию локации нам не поведали.
Пытаюсь разглядеть происходящее на сцене поверх мельтешащих голов. В ужасе наблюдаю, как Романыча пленят и утаскивают за кулисы два трёхметровых робота, рядом с которыми Робокоп и Терминатор без кожи — оловянные солдатики. Против таких никакие бустеры не помогут. Присмотревшись получше, понимаю — никакие это не роботы. Киборги. Минимум треть тела покрывает бледная кожа, а конечности сплошь из металла. И три метра… Близнецы отъелись на бабушкином борще, не иначе!
— А вот и штурмовая группа, — говорю я девчонкам. — Нам лучше вернуться в каюты.
— Но… — начинает Кутнюк.
— Сейчас ему ничем не помочь, — опережаю её. — Мы рискуем привлечь к себе внимание.
Втроём добираемся до наших кают. В «девичьей» Леся и Настя закончили допрос и вместе с Тимом думают, куда деть тело члена экипажа. У техника открыты глаза, и шея вывернута под неестественным углом. У нашей команды нездоровая тяга к этому киношному способу умерщвления. Зато проверенный вариант.
— Биг-Ти сказал, что мобы не живее компьютерной проги, — словно оправдывается Настя на мой ошарашенный взгляд.
— Плевать. Романыча схватили.
Что?? Как? Кто? — наперебой кричат «белые вороны». Описываю им эпизод с убийством капитана. За всей суетой я забыл главное — проверить статус задания. Как ни странно, но статус неизменен.
2/3 преобразованных Геймера уничтожены.
Обращаю внимание команды и говорю:
— Мы прихлопнули не того. Геймер — не кэп.
— Но кто тогда? — удивляется Леся.
Не успеваю придумать убедительную версию, как оживает Чат.
Геймер № 3 (Роман Николаев): Дело дрянь. Меня заперли в шлюзе..
Геймер № 1 (Вэл Ворон): Киборги что-нибудь говорили?.
Геймер № 3 (Роман Николаев): Ни слова, но они стоят на страже. Кажется, я облажался. Сука!.
Настя, Леся, Тим и Кутнюк пытаются утешить нашего горе-диверсанта, а я сажусь на койку с трупом NPC и запускаю пальцы в волосы. Ловлю себя на мысли: а точно NPC? Гена Ботан вряд ли из их числа, стало быть, могут быть и другие.
— Что вы узнали у техника? — спрашиваю Лесю.
Даже не хочу интересоваться деталями допроса. Мне важен результат. Леся кладёт мне на колени исчерченный карандашом лист бумаги.
— Тут подробная схема коридоров до отсека с шаттлами, — поясняет она. — И коды доступа в каждый отсек на случай запертых дверей. Он заверил, что никакой охраны на «Миллениуме» нет. Это гражданское судно. Управление шаттлом полностью автоматическое, надо лишь задать координаты порта.
Никакой охраны, как и у капитана? Я качаю головой. Мы в дерьме — Геймер не уничтожен, один из нас в плену. Языковые скиллы у нас с Лесей скоро деактивируются, и мы вообще перестанем понимать речь местных. Делюсь невесёлыми соображениями с командой в надежде на чьё-нибудь озарение.