Размоченные сухари были не слишком ему по вкусу, но он был голоден и проглотил эту кашу. Ему больше хотелось свежего мяса, и вода казалась ему вкуснее, когда он думал о том, как убьет карега.
Он решил не разжигать костра, хотя у него было устройство для разведения огня. Никто не знал, как функционирует эта штука, но нужно было только нажать на маленькую кнопку, и тут же вспыхивало яркое пламя. Ему завещал это его дед на смертном одре.
Были тысячи таких «завещаний прошлого», и научники в первую очередь хранили и совершенствовали их. Но научники были врагами всех родов в Западной и Восточной странах. Восточная страна находилась по ту сторону большого моря.
Терес забрался в свое убежище и попытался заснуть, но когда на небе появились первые звезды, на него нахлынули мысли и сомнения; прежде всего сомнение в том, было ли правильным жизненное устройство его народа. Может быть, ему стоит многое изменить в нем, когда он станет вождем.
Он вспомнил разговоры, которые вел с теми друзьями, кто думал так же, как и он. Они слишком мало знали о таинственном прошлом, чтобы однозначно судить о нем. Чтобы больше узнать, нужно связаться с научниками, но тут все равно придется нарушать традиции.
Традиции, которые стали законами.
Звезды светились над ним и, вероятно, находились очень далеко. На них или на планетах, кружащихся вокруг них, должна быть жизнь. Это не оспаривали даже жрецы, хранители традиций. Но они одновременно учили, что от этой жизни надо защищаться, потому что она несет гибель и угрожает естественному порядку жизни. Звезды таят в себе цивилизацию и технику, войны и гибель.
— Научники знают о них все, — произнес Терес вслух в наступающей ночи. — Но мы не поддерживаем с ними контактов. А почему не поддерживаем? Можно поддерживать контакт с врагами или нет? Когда я убью карега, я стану мужчиной, поймаю какого-нибудь научника и допрошу его. Он должен будет ответить мне, или я его убью. Конечно, я сделаю это. Я должен знать, что происходит…
Он заснул, замерз, и кошмары мучили его.
Это были нереальные сны, порождение его генетических воспоминаний, о которых он ничего не знал. Но гены его помнили все.
Когда он, наконец, очнулся от своего беспокойного сна, уже забрезжило утро. Перед ним была последняя равнина между Западными и Южными горами, которая спускалась к далекому Восточному морю. Чтобы достичь цели, ему нужно было пересечь ее.
Он уже забыл о сне.
На четвертый день Терес все еще не вернулся в Северный город. Это было обычным делом, и у Буру Хана не было никаких причин для беспокойства. Были юноши, которые отсутствовали много недель, прежде чем им удавалось убить карега. Но ему очень хотелось бы, чтобы его сын присутствовал на сегодняшнем собрании Совета. Он собирался только шесть раз в год.
— Не можешь ли ты отсрочить заседание, пока не вернется Терес? — спросила Бенес, его супруга, надев красочную праздничную одежду, чтобы достойно представить себя среди младших вождей.
— Это невозможно, Бенес. Члены Совета часто прибывают издалека, после трудного путешествия, и я не могу заставлять их ждать. Кроме того, вчера вернулся из своей экспедиции моряк Рабольт. Мы с нетерпением ждем его рассказа.
— Рабольт, искатель приключений…
— Да, и ЭТО тоже он. Полгода назад он вместе с тремя спутниками отправился, чтобы посетить Остров Ученых. Мы должны знать их планы, чтобы защитить себя от неожиданностей. То, что Рабольт вообще возвращается — хороший знак. Ты сама знаешь, что мы уже потеряли многих людей.
— Большинство из них утонуло в море вместе со своими кораблями, — ответила Бенес. Она покачала головой. — Зачем все это? Научники не заботятся о нас, почему же мы должны заботиться о них? Они живут на своем острове, права на который никто у них не оспаривает. Конечно, может быть, они колдуны и им известны странные вещи и тайны, но каким образом все это касается нас?
— Касается, и очень, Бенес. Они могут уничтожить нас своим колдовством, если им этого захочется. Раньше они были одними из нас, мы все были единым народом, который привез в этот мир огромный космический корабль наших предков. Теперь мы — три народа.
— Мир достаточно велик для всех.
Буру в последний раз глянул в зеркало, потом кивнул жене:
— Нам предстоит долгий и трудный день. Тебе не стоит ждать меня. Если Терес вернется, пошли его в Дом Совета. Но я не думаю, что он вернется без карега.
Он выкатил из прихожей велосипед, осторожно взобрался в седло и нажал на педали. Ни автомобилей, ни других средств передвижения, оснащенных моторами, не было ни в Северном городе, ни где-нибудь еще на этой планете, которую ее жители называли Гринуолд.[2]