Безусловно, особым почётом пользовались лиходеи, алхимики и могильщики, реже кукольники и кукольницы ввиду их относительно мирного сосуществования с простыми людьми.
Боул долгое время находил управу на всех каторжников без исключения. Его суровый взгляд мог довести до нервного припадка любого, не подготовленного к моральному прессингу жителя Фено, коих в здешних кругах было ровно половина. И вот сейчас Фиджеральд точно так же уставился на Флетчера, в уме пересчитывая ему все кости за то, что сразу не предоставил результаты осмотра места преступления.
– Я мог бы поспать. – Голос детектива звучал глухо.
– И чьи это проблемы? – надменно уточнил бодренький коллега. – Уж точно не мои.
– Фелз! – Пустая кружка треснула в руках Боула, когда тот попытался сдержать рвущуюся наружу ярость. – Ты сразу это понял, что следы старые, и что ритуальный стол обчистили до прихода строителей, так?
– Так. – Миловидный криминалист тоже допил кофе и сейчас делал вид, будто рассматривает свои ногти. – Ой, а точно ведь, у меня ещё столько анализов на сегодня. Интересно бы узнать, из-за чего умер тот старик, ведь внешних причин мы не нашли.
Криминалист собрался было уйти, но детектив его остановил, негодуя:
– Ты сегодня же пришлёшь мне результаты осмотра места преступления, иначе…
– Иначе? – с интересом переспросил наглый блондинчик, сверкнув острым взглядом.
Боул одёрнул себя, но намёку внял. Тоже улыбнулся и миролюбиво добавил:
– Иначе я приду завтра ночью в твою лабораторию и исключительно случайно поменяю этикетки на всех твоих скляночках, баночках, мензурочках с анализами и реагентиками.
Фелз побагровел и обернулся к свидетелю, ища поддержки:
– Ты это слышал? Он угрожал помешать следствию!
– Я? – удивился Лоуби, который сейчас усиленно делал вид, будто протирает стойку тряпкой. – Нет, я не слышал, а что?
– Ах вы! – вознегодовал криминалист. – Ну всё, я на тебя донесу, в этот раз точно!
Сказав такое, смазливый работник полицейского участка выскочил из обшарпанной забегаловки, забыв расплатиться.
– Значит, запишем ему в долг с процентами, – довольно промурлыкал себе под нос Лоуби, чёркая в маленькой книжечке карандашом, а другу тем временем добавил: – Ты, случаем, не перегнул с угрозой-то? Как думаешь без его помощи разруливать это дело? Где ж ты найдёшь ещё одного чокнутого профессора?
– Вообще-то до ареста он был всего лишь доцентом.
– Да какая разница? – оборвал друга повар. – Он был твоим помощником, как ни крути.
– Ага, помощником, – проворчал детектив. – Крыса он, про всё самое важное вечно умалчивает и сидит у себя в каморке, потешается над моими потугами. А иной раз выворачивал улики, чтобы пустить меня по ложному следу. И ведь знал, гад, что доказать его вину не смогу. У нас на все участки Фено трое криминалистов, и они друг за друга горой. Поэтому я и не стал созывать дисциплинарку за тот случай. Всё равно ничего бы не доказал. Надеялся, что он перебесится и оценит мой жест доброй воли. Но, как видишь…
– Тогда, значит, тебе нужен независимый эксперт, доцент или как его там?
– Профессор… – хмыкнул Боул. Но уже через секунду подскочил на месте, точно борзая, взявшая след. – А это идея! Ты гений, старина Ло!
– А ты шило в заднице, старина Джери, – вернул комплемент друг, глядя сквозь мутное стекло витрины на спину детектива по имени Фиджеральд Боул, уверенно перебегающего дорогу. – И ещё один должничок. – Повар выудил из кармана фартука книжечку, дописал туда циферку с пометкой. – Так уж и быть, по дружбе, без процентов.
Он посмотрел на дорогу, туда, где проезжали чихающие мобили и бродили сонные прохожие.
Скукота.
Лоуби тотчас погрустнел, разговаривая сам с собой:
– А пойду-ка покемарю над плитой, пока клиенты не вернулись. Жаль, эти двое ещё не скоро ко мне заявятся, а зря…
Он любовно погладил карман, в котором покоилась маленькая долговая книжечка с зелёной мягонькой обложкой. Без всякого преувеличения нужно сказать, что любимым хобби под номером три у знаменитого повара с полицейской улицы были и всё ещё оставались различные единоборства, мастерство в которых ему иногда приходилось демонстрировать непослушным клиентам, а иной раз и неудачникам-хулиганам. Многих из них Лоу взял на карандаш исключительно в воспитательных целях.